"Эдуард Геворкян. Вежливый отказ" - читать интересную книгу автора

Сначала герою кажется, что его подло обманули. Он уверен,
что машина колобродила по проселкам и вернулась обратно в ту
же психушку, где его ждут на предмет убить. Правда, почти
сразу же он понимает, что это другое место, хотя очень похо-
жее. Даже статуя Ильича один к одному такая же, только с це-
лым носом, да и уши на месте. Когда героя в сумерках быстро
ведут к дверям, он успевает заметить, что это и не Ильич
вовсе.
Какой-то сюжетный выверт с этой статуей я держал в памя-
ти, но пока собрался записать, начисто забыл.
Психушка, как сразу же выясняет герой из вроде бы случай-
но подслушанного разговора, вовсе не заурядный дом для
скорбных головой, а суперзасекреченный объект для исследова-
ния паранормальных явлений. Герою это не нравится, он вспо-
минает массу сюжетов фантастических романов и фильмов, где
обыгрывается эта тема. Ему не хочется быть персонажем дейс-
твия, в финале которого он L будет испепелен взглядом ка-
кой-нибудь адской малолетки, практикующей пирокинез, или
окажется заброшенным в джунгли палеозоя озверевшим от соци-
альной несправедливости хронопатом.
Фрагменты, где ученые в белых халатах нудно жалуются на
невыплату зарплаты, предлагают задешево купить технологии,
редкоземельные элементы или мозги на вынос, стреляя при этом
у героя чинарики, я вычеркнул недрогнувшей рукой - это слиш-
ком отдавало дешевой журналистикой.
На третий день пребывания на новом месте герой, утомлен-
ный интенсивным выказыванием благодарности санитарке за свое
чудесное спасение, прячется от ее ласк в местной библиотеке.
И с этого момента в нарушение всех канонов остросюжетной ли-
тературы действие практически должно было остановиться.
Дальнейший текст я собирался оформить в виде долгих и бесс-
вязных диалогов между героем и библиотекарем. С похвальной
регулярностью герой время от времени спохватывается - надо
срочно решать свои проблемы. Он хочет покинуть это вместили-
ще книг, но, побродив меж полок, вспоминает всякий раз нечто
важное, о чем срочно и всенепременнейше надо поговорить с
библиотекарем. Снова возвращается в закуток, к большому сто-
лу под газетным абажуром, к скрипучему креслу, в котором
уютно устроился старый книжный червь, к электрическому чай-
нику, к пепельнице, набитой черствыми окурками... В тот мо-
мент, когда я задумался, а почему, собственно говоря, наш
герой не может выбраться из библиотеки, где он питается и
как справляет нужду, и кто, вообще, на самом деле этот роко-
вой библиотекарь - я понял, что тень Борхеса нависла над мо-
ими файлами. Ко всему еще это унылое брожение сильно напоми-
нало известные попытки Переца выбраться в Лес, а Кандида -
наоборот. Пришлось прекратить. Чертоги помыслов обратились в
руины замыслов. Или что-то в этом роде, только менее высоким
слогом. В глазах питерцев читался уже и не упрек, а нечто
невысказуемое. Сроки истончались, неопределенность станови-