"Эдуард Геворкян. Путешествие к Северному пределу. 2032 год" - читать интересную книгу автора

По сходням на сушу перегоняли скотину, попастись на свежей траве. Тут же на
берегу ставили коптильни из пустых железных бочек. Охраны не было, мало кто
из пленных рискнул бы уйти вплавь до ближайшей земли, еле видной на
горизонте. К тому же худо-бедно и у морского люда жить можно было. Одно
только плохо - на ночь почему-то обязательно снимались с места и уходили от
берега, чтобы утром вернуться. За все время своего пребывания у морского
народа Сергею ни разу не довелось переночевать на земле.
На одном из островков рыжий поймал Сергея, повалил на траву, сел на
него и принялся хлестать по лицу, сопровождая лупцовку непонятной, но явно
оскорбительной скороговоркой.
Потом заметил нефритовый медальон и захотел сорвать, но Сергей
изловчился, укусил обидчика за палец, а когда тот взвыл, вывернулся из-под
него и вскочил на ноги.
Вокруг тут же собрались все, кто был на берегу. Главарь посмотрел
немного, как подростки размахивают кулаками, хмыкнул и Придержал своего
помощника, который полез было их разнимать. Тут все принялись свистеть,
криками подбадривать драчунов, но развлечение вышло недолгим. Как ни
старался Сергей достать рыжего, ничего путного из этого не вышло: у того и
руки были длиннее и силушки больше. Не прошло и минуты, как Сергей опять
лежал на земле, только на этот раз лицом в траву и с вывернутой за спину
рукой.
Потом рыжий отпустил его, пнув на прощание, и он побрел, шатаясь, к
сходням. Механик поймал его у кромки берега и, не разрешив промыть водой
кровоточащие царапины и ссадины, увел в машинное отделение. Немая девочка,
которая однажды тоже заработала плюху от рыжего, принесла немного едкой
жидкости в мятой жестяной миске и чистой ветошкой смыла кровь.
Сергей шипел и дергался, но Механик крепко держал за плечи.
Вечером, когда все уже погрузились на судно и готовились к отплытию,
парень с удивлением обнаружил, что на руках и теле даже следов не осталось
от кровоподтеков и ссадин, а когда он осторожно потрогал под глазом, то это
место не отозвалось резкой слепящей болью.
Механик, озабоченно прислушивающийся к тарахтенью двигателя, глянул на
Сергея и сказал: - Легко отделался.
Пошарив в сундучке, он доетал оттуда сухарь и кинул его девочке,
которая сидела, забившись в угол между переборкой и топливным баком. Она
поймала сухарь на лету и, радостно гукнув, вгрызлась в него крепкими зубами.
Сергей отдал ей свой ужин - кусок вяленой рыбины с гребенкой больших
костей - и спросил у Механика, как зовут девочку. Тот пожал плечами и
ответил, что каждый зовет по-своему, кто рукой помашет, а кто и тычка даст.
Имени никто не знает, а назвать как-то не удосужились.
Через несколько дней, когда очередной клочок суши растаял в вечернем
мареве, на судне поднялась суматоха. Вверх и вниз по железным лестницам
забегали люди капитана, ржавые тросы лебедки потянули из холодного чрева
длинные ящики со следами зеленой краски на обшарпанных досках. Пленных, как
всегда, загнали под палубу, к женщинам, детям и скоту. Несколько раз
Механика звали наверх, а потом в машинное отделение спустил ся сам капитан.
Сергей не понимал, что Механик втолковывал Капитану, тыча пальцем в
двигатель, и что слышал в ответ. Но когда к ним присоединился помощник, в
зычном голосе Капитана явственно зазвенели родные матюги, да притом такие
забористые, что ими мог гордиться даже гончар Николай.