"Эдуард Геворкян. Путешествие к Северному пределу. 2032 год" - читать интересную книгу автора

Некоторое время он лежал, затаив дыхание. Потом понемногу осмелел и
даже рискнул встать на четвереньки. Корыто угрожающе осело набок, и он снова
лег на хлюпающее водой дно.
Впрочем, и за те короткие мгновения он не увидел ничего похожего на
землю. Ветер и течение вынесли его к большой воде.
Сергей осторожно перевернулся на живот и принялся загребать ладонями.
Сначала его суденышко вертелось на месте, потом он приноровился и оно вроде
бы поплыло вперед. Но он не успел даже устать, когда бросил это занятие,
сообразив, что понапрасну тратит силы. Куда плыть, в какую сторону? В конце
концов он уселся посередине корыта, выплеснул ладонями сколько мог со дна
набравшуюся воду и стал ждать, когда же наконец покажется суша.
Волны почти никакой не было, только ветер гнал мелкую рябь. В быстро
сереющем небе синими пятнами набухали облака. Солнечное закатное пятно
просело за горизонт аж по самую макушку. По-настоящему он испугался, когда
совсем стемнело.
Мрак-то его не страшил, наоборот, уютно ему было в теплой ночи, что
заботливо укрыла от недобрых глаз. К тому же быстрая вода намного лучше
стоялой колодезной. Да только в непросвет - ной тьме его дурацкое корыто
могло пронести мимо спящих селений рядом с берегом или прямо на какой-нибудь
островок, а он ничего не увидит. Разве что домашняя скотина какая мумукнет
или взблеет, а то и дымком от жилья потянет. Тогда, конечно, хоть вплавь!
Вода оказалась чуть солоноватой, но пить можно. Сергей немного
приободрился. От жажды не околеет, а там поутру, глядишь, и все образуется.
Не может быть такого, чтобы с ним худое приключилось! А то, что живот
подводило от голода...
Так ведь дело привычное: старатели, бывало, истратив вчистую припасы,
порой день, а то и два без еды перебивались, пока не выходили из гиблых и
грязных мест, где зверь был хоть и непуганый, да мясом плох, а все, что на
земле росло, так вообще сущая отрава.
Стараясь не делать резких движений, он медленно лег, уперся затылком о
высокий борт, ногами - в противоположный и заснул.
А утром проснулся от криков и смеха, идущих откуда-то сверху, и словно
небо больно тыкало в него большим жестким пальцем. Открыв глаза, он вместо
неба увидел ржавую, в белесых потеках стену, что нависала над ним, головы,
торчащие над стеной, а пальцем оказался длинный багор, которым его корыто
подтягивали к огромному, как ему тогда показалось, судну.
Потом, когда все его злоключения у морского народа будут казаться
Сергею невнятным сном, самое последнее, что забудется - монотонный скрежет и
хлюпающее чавканье старой помпы.
Ему надо было следить за тем, чтобы топливный бачок во время работы не
опустел, и еще время от времени заливать в положенные отверстия сизое масло
из жестяной масленки с длинным носиком. Поначалу дело не ладилось, да и
боязно было подойти к рычагам, что угрожающе выставили свои острые локти.
Вскоре он наловчился замерять уровень масла длинным и тонким, как спица,
штырем. Но страх не проходил. Сквозь гнилые прокладки бьют куда ни попадя
струйки воды, а в сильную качку выхлопную трубу движка пару раз да вырвет из
патрубка, и пока ее вставляют обратно, удушливый вонючий дым ест глаза, а
желудок норовит извергнуть все съеденное. Впрочем, кормили плохо-от рыбы
вяленой, квашеной, соленой тошнило, даже если движок не плевался дымом. Рыбу
Сергей не выносил и раньше.