"Эрнесто Че Гевара. Дневник мотоциклиста" - читать интересную книгу автора

курок; гром выстрела на мгновение сотряс стены барака, в отверстии появился
свет зажженного фонаря, послышались отчаянные, обращенные к нам крики, но
мы робко притихли, понимая их причину, и уже различали оглушительные вопли
хозяина дома и истерические рыдания хозяйки над трупом Боби - противного,
вечно ощеренного пса.
Альберто поехал в Ангостуру, чтобы все уладить, а мне пришлось,
дожидаясь его, провести ночь под открытым небом, поскольку нельзя было
просить приюта в доме, для обитателей которого мы были убийцами. В конце
концов приют предоставил мне дорожный обходчик, и я устроился на открытой
кухне рядом с мотоциклом и приятелем обходчика. В полночь я услышал шум
дождя и встал, чтобы прикрыть мотоцикл брезентом, но перед этим,
раздраженный колючей подушкой, решил включить зажигание, производя выхлопы,
и тут мой товарищ по комнате проснулся, вскинулся, но, так ничего и не
поняв, снова затих. Я угадывал очертания его тела, застывшего под одеялами,
руку, сжимавшую нож, и почти неслышное дыхание. Учитывая опыт прошлой ночи,
я решил не спать, боясь получить удар ножом, если только навязчивые миражи
не были характерной особенностью здешних мест.
Вечером следующего дня мы прибыли в Сан-Карлос-де-Барилоче и
устроились в помещении Национальной жандармерии, ожидая, пока баржа
"Скромная Победа" не отбудет к чилийской границе.


Я - крылатое дерево на ветру...

Мы сидели на тюремной кухне, защищенные от бури, бушевавшей снаружи. Я
словно читал и перечитывал письмо, которого попросту не могло быть. Так,
без всякой видимой причины, разом рушились все мои мечты, связанные с
возвращением в Мирамар. Мной овладела безмерная усталость, и я, как сквозь
сон, слышал веселую болтовню бродяги-арестанта, который, пользуясь
невежеством окружающих, как фокусник из цилиндра, вытаскивал на свет тысячу
странных, экзотических историй. Я прислушивался к веренице горячих, живых
фраз, пока все остальные склонились, ловя каждое слово, а передо мной, как
в далеком тумане, маячил доктор-американец, с которым мы познакомились
здесь, в Барилоче. Он сказал: "Уж коли вы решили куда-то добраться, то
доберетесь - вы ребята именно из того теста. Но мне кажется, что вы
останетесь в Мексике. Чудесная страна".
Вдруг мне показалось, что я уношусь в дальние страны, отрешившись от
своих теперешних проблем. Мной овладело глубокое недовольство собой:
оказалось, что даже это я не способен почувствовать. Я испугался и начал
сочинять слезливое послание, но скоро остановился: продолжать было
бессмысленно.
В окружавшей нас полутьме сновали призрачные фигуры, но "она" никак не
хотела явиться. Я думал, что люблю ее-вплоть до момента, когда обнаружилась
вся моя бесчувственность, и теперь должен был мысленно отвоевать ее. Я
должен был бороться за нее, она принадлежала мне, мне, мне... на этом я
уснул.
Неяркое солнце светило в тот день, когда нам предстояло покинуть
аргентинскую землю. Погрузить мотоцикл на "Скромную Победу" оказалось делом
нелегким, но благодаря нашему ангельскому терпению мы с этим справились. А
спустить мотоцикл уж точно было не просто. И все же мы очутились на