"Кэндис Герн. Дело чести " - читать интересную книгу автора

окажусь настолько глупой!
Бристол Блю толкнул девушку носом и ответил тихим фырканьем.
- Спасибо, Парджетер, - поблагодарил своего камердинера Седж, когда тот
помог ему надеть пальто.
Надо благодарить Бога за Парджетера. Теперь, когда Седж больше не был
прикован к постели, ему требовалось соответствующим образом одеваться.
Балансируя на одной ноге, он ни за что не справился бы с этой задачей. Но с
помощью умелых рук Парджетера виконт видел, что выглядит вполне достойно. За
исключением деревянного лубка на правой ноге, он являл собой портрет
джентльмена на отдыхе в деревне: панталоны, сюртук цвета бутылочного стекла,
красновато-коричневый жилет в тоненькую золотую полоску, белая крахмальная
сорочка и галстук, сияющие сапоги. Точнее, сапог.
Как же он будет рад избавиться наконец от опостылевшей деревяшки и
снова надевать два сапога. Ха! Всего неделю назад он желал хотя бы выбраться
из постели. А теперь, когда худшее позади, он уже мечтает о двух сапогах.
Доктор сказал, что в лубке придется ходить еще в течение нескольких недель.
Он поможет сохранять ногу в неподвижности, чтобы кость срослась быстрее и
без осложнений. Гартвейт припугнул Седжа неизлечимой хромотой, если тот
снимет лубок.
Седж принял из рук Парджетера костыли и оперся на них. Камердинер
огорчился при виде сразу же помявшегося сюртука. Пока Седж поудобнее
пристраивался на костылях, Парджетер оправлял его сюртук. Получив наконец
одобрительный кивок камердинера, виконт двинулся по комнате. Парджетер
придержал дверь и в последний раз окинул взглядом своего хозяина. Медленно
продвигаясь по коридору, Седж услышал, как позади тихо затворилась дверь его
комнаты.
Он уже довольно хорошо научился пользоваться костылями. Опираться на
здоровую ногу, перенося вперед согнутую сломанную, стало делом привычным и
естественным. Костыли, нога. Костыли, нога. Костыли, нога. Седж приближался
к верхней ступеньке лестницы, и его начали окутывать поднимавшиеся снизу
ароматы завтрака. А он, однако, очень проголодался.
Этим утром виконт надеялся увидеть за завтраком Мэг. Он не видел ее
несколько дней. И скучал по ней. Всего каких-то три-четыре дня назад его так
называемые ухаживания продвигались очень гладко. К цели, проще говоря.
Теперь, когда он смог двигаться, они еще больше времени стали проводить
вместе. Обходя вместе с Мэг конюшни и само поместье, Седж не мог не видеть
ее явной гордости за Торнхилл, который оказался именно таким красивым, как
она много раз описывала виконту, пока тот лежал в постели. Седж наслаждался
их вынужденно медленными прогулками (костыли - нога... костыли - нога...) и
не меньше этого оживленными пояснениями Мэг. Гуляя по Торнхиллу, они
говорили и говорили, но довольно часто надолго умолкали, и оба чувствовали
себя при этом одинаково свободно.
Но, хотя разговаривали, смеялись, шутили и молчали они довольно
непринужденно, когда бы Седж ни пытался пофлиртовать, польстить или как бы
невзначай прикоснуться к Мэг, она молча отстранялась.
Девушка ни разу не сказала ни одного резкого слова. Тем не менее Седж
моментально улавливал в ней перемену - она или замирала, или чуть
отодвигалась, или на мгновение прерывался ее голос. Не слишком явно, но все
равно заметно. Он не мог до конца понять, что все это значит, но чувствовал,
что все больше и больше привязывается к ней, чтобы сдаться.