"Уйти, чтобы вернуться" - читать интересную книгу автора (Мейер Сьюзен)

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Я пойду за машиной, – сказал Джош и чуть было не ушел без нее, но затем виновато улыбнулся и пробормотал: – Прости, я совсем забыл, что служащий Хилтона отвез мою машину на стоянку.

Оливия уставилась на него широко раскрытыми глазами, и ему отчаянно захотелось ее поцеловать. Но он не мог коснуться ее. Это бы только усложнило ситуацию.

К счастью, на Оливии все еще был его смокинг. Остальные гости наверняка подумают, что она заболела или испачкала платье, и не станут спрашивать, почему они так рано уходят. Но больше всего он радовался тому, что плотный пиджак скрывал от нескромных мужских взоров ее потрясающую грудь.

Когда подогнали его «ауди», Джош открыл Оливии пассажирскую дверцу, а затем обогнул капот и сел за руль.

Поскольку Оливия, кажется, не была расположена разговаривать, Джош погрузился в свои мысли. У него из головы не выходили ее слова о том, почему она раньше не надевала это платье. Почему она так и не осмелилась надеть его год назад, когда купила его? От какой цели отказалась?

Неужели Оливия хотела соблазнить его?

Джош похолодел. Нет, он решительно отказывался в это верить. Хотя Оливия и раньше сопровождала его на корпоративные вечеринки, пикники и другие мероприятия, устраиваемые Хилтоном, ему всегда казалось, что она искала его общества из скуки. Они оба чувствовали себя не в своей тарелке среди толпы в четыреста человек.

Теперь он не был так в этом уверен. Что, если она пыталась таким образом ближе познакомиться с ним? Что, если она с ним флиртовала, а он был настолько слеп, что не замечал этого? Что, если она уволилась из-за того, что он не отвечал на ее чувства?

Внезапно галстук показался ему слишком тугим. Он почувствовал себя кретином, не видящим дальше собственного носа, и в то же время это открытие казалось ему нелепым. Должно быть, он выдавал желаемое за действительное.

Когда они приехали домой, Оливия вела себя так, словно ничего не произошло. Она не упоминала о поцелуе, и это сводило Джоша с ума. Впрочем, он решил, что это и к лучшему, потому что не был уверен, нужно ли что-то менять в их отношениях. Ничего уже нельзя было поделать, потому что Оливия скоро уедет…

Однако их поцелуй был таким страстным, что его тело до сих пор горело от желания, и он не понимал, что заставило его ее поцеловать.

– Нам не следует этого делать, – произнесла Оливия, нарушив тишину.

Джош подавил в себе желание согласиться с ней. Он знал – если они не объяснятся, ему сегодня не удастся уснуть.

– А я думаю, следует. – Он жестом пригласил ее присоединиться к нему в гостиной.

Она села на светло-коричневый диван, а он в кресло напротив.

В комнате повисла тишина, и хотя Джошу не терпелось получить ответы на интересующие его вопросы, все мысли перепутались, а язык онемел. Он не знал, с чего начать разговор, чтобы не обидеть Оливию и одновременно не выставить себя дураком.

– Я так и не выпила свой джин-тоник, – вдруг заметила она.

Вряд ли им обоим был сейчас необходим алкоголь, но ему нужно было чем-то себя занять, пока он не приведет в порядок свои мысли.

– Тебе принести джин-тоник или, может, что-нибудь покрепче?

Оливия встретилась с ним взглядом. Ее глаза были полны отчаяния. Или, может, страха? Во всяком случае, она была очень напряжена.

– Пожалуй, бренди.

– Хорошо, – ответил Джош, стараясь говорить как можно непринужденней.

Ее испуганный взгляд пронзил его до глубины души. Джош предполагал, что этот страх был вызван произошедшим между ними, но в то же время как это понять? Ведь Оливия сама напросилась на поцелуй. Однако, откупоривая бутылку бренди, он понял, что в этом-то, возможно, и состояла вся проблема. Она хотела, чтобы он ее поцеловал, и подтолкнула его к этому. Вряд ли она была в него влюблена. Скорее всего, просто проверяла, стоит ли им что-то делать с их влечением друг к другу.

Джош передал ей стакан с бренди и сел рядом на диван. Лишь бы она не думала, что он злится на нее. В конце концов, их поцелуй был всего лишь экспериментом, в результате которого никто серьезно не пострадал. В действительности это был лучший поцелуй за всю его жизнь. Он помнил ее мягкие губы, ее гладкую кожу, ее пьянящее тепло…

Джош соскочил с дивана.

– Давай я включу музыку, а то здесь слишком тихо.

Ища пульт дистанционного управления от стереосистемы, он убеждал себя, что не может желать Оливию. Он слишком стар для нее. Сев на диван, он нажал нужную кнопку на пульте, и комнату наполнила медленная романтическая музыка. Нахмурившись, Джош выбрал другой трек, но он оказался еще более мелодичным и проникновенным, чем предыдущий. Он попытался еще раз, но третья песня тоже была о любви.

– Прости.

Оливия уставилась на него.

– За что?

– За музыку. Я не подозревал, что мне нравятся любовные баллады.

Она встретилась с ним взглядом.

– Это так романтично…

Джош тяжело сглотнул.

– Я не романтик, Оливия, – осторожно возразил он, чтобы не обидеть ее.

– Уверена, что как раз наоборот.

Глядя на ее гладкую кремовую кожу и пухлые розовые губы, Джош замер. Но причина этому – вовсе не ее красота, а ее слова. Оливия всегда давала ему советы, подбадривала его, но только как его служащая. Сегодня ее комментарии носили более интимный характер, как и все остальное, и ему это особенно нравилось.

Возможно, даже слишком.

Внезапно Джош поднялся с дивана.

– Похоже, я устал гораздо больше, чем думал, и иду спать. Если хочешь, можешь остаться здесь. Угощайся бренди и слушай музыку.

С этими словами он покинул комнату. Оливия молча уставилась ему вслед. Что она могла сказать? Пока она тряслась от ожидания, что он преждевременно затащит ее к себе в постель, он сожалел об их поцелуе.

Да, сожалел, но вовсе не потому, что Оливия ему не нравилась. Тот поцелуй не мог ее обмануть – она была ему небезразлична. По крайней мере, его к ней влекло. И все же что-то удерживало Джоша от более близких отношений с ней. Возможно, печальный опыт прошлого? А может, его беспокоила большая разница в возрасте? Или он считал их связь бессмысленной, поскольку она собиралась уезжать?

И она это непременно сделает, если только он не скажет несколько заветных слов, которые удержат ее в Джорджии. Но это вряд ли произойдет.

На столе зазвонил телефон, и Оливия, застигнутая врасплох, инстинктивно сняла трубку. Отвечать на звонки было ее обязанностью в течение долгого времени.

– Алло?

– Оливия?..

– Да?

– Это Джина. – В голосе женщины слышалось смущение.

Оливия чуть не застонала. Конечно, ее присутствие в доме Джоша смутило ее подругу, кузину Джоша и дочь Хилтона Мартина. Получается, что Оливия не только сопровождала Джоша на вечеринку, но и уехала с ним к нему домой. Что о ней теперь подумают?

– Пока ты не успела насочинять себе всякие глупости, скажу, что сняла трубку только потому, что Джош уже лег спать… и это означает, что мы не спим вместе.

Джина рассмеялась.

– Я об этом и не думала.

– И хорошо, потому что я сказала тебе чистую правду. Джош попросил меня задержаться в Атланте на несколько дней, чтобы помочь ему с работой, и я согласилась. Но вчера истек срок аренды квартиры, и мне негде было жить, поэтому Джош предложил мне остановиться у него.

– Хорошо.

– Я правда не лгу! – продолжала убеждать Джину Оливия. – В этом нет ничего предосудительного.

– Ты не обязана передо мной оправдываться!

Оливия вздохнула.

– Я знаю.

– Тогда почему ты это делаешь?

– Я не знаю, – растерянно ответила та, потирая дрожащими пальцами лоб.

– А может, ты жалеешь, что между вами ничего не произошло? – задумчиво спросила Джина.

– Нет. После вчерашнего я не могу дождаться своего отъезда.

Оливия была готова поспорить, что Джина в этот момент поморщилась.

– Не хочешь ничего мне рассказать?

– Да рассказывать особенно и нечего. Твой кузен сумасшедший. Его ко мне влечет. Я ему нравлюсь. За эти два дня он рассказал мне о себе больше, чем за прошедшие четыре года.

– И?..

– Он поцеловал меня и уже сожалеет об этом, а я хочу поскорее отсюда убраться.

– Не вешай нос, Оливия, – подбодрила ее Джина. – Все будет хорошо.

– Я так не думаю. – На этот раз в ее голосе слышалась печаль, которая охватывала ее всякий раз при мысли о предстоящем расставании с Джошем. – Знаешь, твой кузен замечательный человек. Он заслуживает счастья, но порой мне кажется, что он… боится быть счастливым.

– Возможно, – ответила Джина. – Ты же знаешь, ему пришлось нелегко.

– Нет, я этого не знала, – удивилась Оливия. Она никогда бы не подумала, что у человека, который мог себе позволить учиться в Принстонском университете, была тяжелая жизнь. Да и своим поведением он не вызывал таких мыслей. – А что произошло?

– Мы с отцом считаем, что Джош так много работает потому, что несколько лет назад его отец покинул компанию.

– Отец Джоша работал в «Хилтон-Купер-Мартин»? – Посмотрев на полку с проигрывателем, Оливия увидела фотографию.

Джош, Хилтон Мартин и темноволосый пожилой мужчина. Должно быть, это и был отец Джоша.

– Да. Он занимался вопросами, связанными с арендой помещений, – сказала Джина, – поэтому часто был в разъездах. Во время одной из своих командировок он влюбился в другую женщину. Поскольку мать Джоша родная сестра моего отца, уйдя от моей тети, он оставил и работу. В то время мы как раз вели переговоры об аренде помещений для трех новых магазинов, – продолжила она. – Нужно было действовать очень осторожно, потому что на эти помещения претендовал наш конкурент. К несчастью, из-за любовных похождений отца Джоша мы потеряли два контракта из трех и десять лет расхлебывали последствия этих неудачных сделок.

– Ничего себе…

– Мы с отцом думаем, что Джош чувствует себя виноватым перед нами.

– Наверное, поэтому он и не просил твоего отца взять его к себе на работу, а ждал, пока тот сам ему не предложил.

– Именно так и было. – Немного помедлив, Джина добавила: – Похоже, Джош действительно кое-что рассказал тебе о своей жизни.

– Совсем немного, – поспешно заверила ее Оливия, не желая быть превратно понятой.

– Знаешь, Оливия, – продолжила Джина, – мой отец вовсе не желает, чтобы Джош так много работал. Я уверена, когда Джош поймет, что не должен отвечать за ошибки своего отца, он успокоится.

– Возможно.

– Если Джош рассказал тебе о том, как получил свою работу, возможно, в следующий раз он захочет рассказать тебе о своем отце…

– А если он заговорит со мной о своем отце, – произнесла Оливия, нахмурившись, – я смогу сказать ему, что он не должен так много работать?

– Нет, – смеясь, ответила Джина. – Не хватало тебе брать на себя роль корпоративного шпиона. Я просто хочу, чтобы ты знала: если он заговорит с тобой о своем отце, ты значишь для него намного больше, чем думаешь.

– Наверное…

– Возможно, тебе следует задержаться еще на день-два и заставить его понять, что с твоей помощью он сможет освободиться от части своего прошлого.

– Ты имеешь в виду какую-нибудь старую подругу, которую он до сих пор не может забыть?

– Я ни о чем таком не слышала. Мне мало известно о его жизни в Нью-Йорке. Но мы довольно близки, и я бы знала, если бы его сердце было разбито. Правда состоит в том, что он замкнут и неразговорчив. Ты первая женщина, которой он рассказал, как попал в «Хилтон-Купер-Мартин».

– Не хочешь ли ты мне сказать, что у меня есть шанс?

– И притом очень неплохой.

– Ну, я не знаю… – Оливия закусила нижнюю губу.

– Оливия, я не стала бы тебе это говорить, не будь я полностью уверена. Я люблю Джоша и считаю, что ты можешь сделать его счастливым. Я также люблю тебя, поэтому хочу счастья и тебе. Всего лишь прошу тебя быть внимательнее. Если он заговорит с тобой о своем отце, знай, что за этой откровенностью прячется нечто большее. Было бы глупо с твоей стороны не воспользоваться этим.

Повисло молчание.

– Оливия?

Обернувшись, Оливия увидела Джоша, стоящего в дверях гостиной.

На нем был тот же халат, что и утром, но на этот раз из-под него виднелись пижамные брюки.

– Кто звонит?

– Джина.

– Чего она хочет?

Оливия растерянно посмотрела на трубку. Джина не говорила ей о причине своего звонка.

– Зачем ты позвонила? – спросила она.

– Чтобы спросить, почему Джош уехал, не попрощавшись.

Оливия передала эти слова Джошу, тот вошел в комнату и взял у нее трубку.

– Джина, это я. Мы уехали с вечеринки, потому что Оливия пролила вино на платье. Ты разве не видела, что на ней был мой смокинг? Мы не спим вместе. Она осталась в Джорджии, чтобы мне помочь. Смотри, если до меня дойдут какие-нибудь сплетни…

Его тон был мягким и шутливым, но Оливия сделала несколько выводов. Во-первых, Джош обещал ей, что никто не узнает о ее задержке в Джорджии, – таким образом, он защищал ее. Во-вторых, он очень быстро придумал объяснение их быстрому уходу. Либо он сделал это, чтобы спасти репутацию их обоих, либо не хотел ни с кем делиться подробностями своей личной жизни.

Пока Оливия размышляла над его поведением, Джош продолжал разговаривать с Джиной. Оливия неловко огляделась. У нее не было ни одной причины, чтобы остаться, и было множество причин, чтобы уехать. Она тихо покинула гостиную и прошла к себе в спальню.

Ей нужно побыть одной, обдумать их с Джиной разговор, но как только ее голова коснулась подушки, Оливия заснула.