"Сергей Герасимов. Часть той силы (Фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

даже весело? Так ведь не умирают. А ведь дед не из тех, кто может простить
обиду. И еще одна невероятная вещь: дед надеялся вернуться. Дед был уверен,
что вернется! Вот поэтому он умирал спокойно! Это хорошо, это я понял, но
вернемся к началу: что же мне делать?
И вдруг его осенило: глина. Та самая глина, из которой Господь слепил
Адама. Если и не та же самая, то очень близкая по свойствам. Что произойдет,
если вылепить фигуру не из десятипроцентной смеси, а из чистой глины? Из
чистой глины! Без примесей! Чем станет эта фигура? Что она мне даст?
На последние вопросы у Ложкина не было никакого ответа, не было даже
догадки. Единственное, во что он верил твердо - нечто особенное произойдет.
И чем бы ни было это нечто, оно явится достаточной силой в его руках.
Он снял с плеча сумку и вынул из нее лопаточку для глины.
Для начала стоит попробовать вылепить что-нибудь небольшое, - думал
он, - не больше десяти килограмм. Времени немного, потому что ребята
обязательно вернутся. Но не стоит сразу же жать на кнопку, не зная, какой
механизм эта кнопка включает. Имея дело с неизвестной силой, нужно быть
осторожным.
У самой глиняной ямы лежала большая черная птица, может быть, та же
самая, которую Ложкин видел этим утром, либо очень на нее похожая. Большая
птица с перебитым крылом.
- Не горюй, птаха, я тебя вылечу, - сказал Ложкин. Птица открыла
затянутый серой пленкой глаз и посмотрела на него оценивающе, так, словно
поняла его слова.
Ложкин нагнулся над ней.
- Больно тебе? Подлечим. Хочешь есть? - накормим. Не знаю, кто ты
такая, но чувствую, что ты мне пригодишься. Спасу тебя, как Иван-Царевич
спасал щуку. Или какую там рыбу он спасал? Камбалу?
Птица сделала попытку приподняться на лапы и тяжело переползла к самым
ногам Ложкина. Затем уцепилась когтями за его брюки и с неожиданным
проворством взобралась ему на спину, а оттуда на плечо.
- Конечно, дед мне приказывал ничего не брать отсюда. Но он не говорил
мне о птицах. Если быть точным, я уже брал многое: я дышал здешним воздухом
и пил здешнюю воду. А что, если я съем здешнее яблоко? А вдруг я беру птицу,
чтобы общипать еще и поджарить, а, что ты думаешь, птица? Ты ведь на самом
деле еда, а на еду, на воздух и питье запрет деда не распространяется. Хотел
бы я быть в этом уверен.
Птица попыталась взобраться ему на голову и оцарапала шею когтями.
- Тихо, чижик, тихо, - сказал Ложкин. - Лучше спускайся сюда. Вот тебе
моя рука.

14. Рука...

Рука была прекрасной моделью для новой скульптуры.
Ложкин сразу решил, что будет лепить: еще раз руку. Во-первых, для
чистоты эксперимента: сразу можно будет увидеть разницу. Во-вторых, вылепить
руку это недолго и совсем не тяжело.
В этот раз он был уверен в результате. Он даже не особенно старался,
прорабатывая детали: чистая, стопроцентная глина все должна сделать за него.
К концу дня он закончил работу и оставил модель остывать. Он плохо спал уже
несколько последних ночей, и сейчас ему не хватило сил дождаться; он просто