"Сергей Герасимов. Фантастические рассказы и повести" - читать интересную книгу автора

какой сегодня день и год или в какой стране живу - но это ведь понятно, я
давно уже не интересуюсь политикой, а мое время, личное время, течет по
другим законам. В подвале нет ни дней, ни ночей, ни зим, ни весен.
Скоро мне стали колоть лекарства. Они так мутили рассудок, что я был
как сильно пьяный и не мог найти вход в подвал, чтобы сбежать. От этих
лекарств я себя ужасно чувствовал. У меня дергались мышцы по всему телу. Я
не мог ни рисовать, ни запустить палец в ухо или нос, потому что и палец, и
нос все время сдвигался. Моя нижняя губа все время дрожала и вытягивлась
лодочкой. И были отчаянные, костоломные судороги. Они увидели, что я почти
мертв, и прекратили лечить.
Тогда моя воля прояснилась. Я увидел вход в подвал, наконец-то. Он был
все время рядом, просто он изменился внешне. Он стал современнее и шире. Он
напоминал вход в станцию метро. После того, как я спускался по бледным
мраморным ступеням, у меня перед лицом оказывалась бетонная балка (от
чего-то горячая), под которую я мог пролезть только на четвереньах или
по-пластунски. За нею была спасительна темнота и все та же узкая лестница
вниз. Так я ушел от них.
Теперь им никогда не достать меня. Возвращаться я не собираюсь. А даже
если бы и собрался, то не смог бы. Когда я в первый раз поднялся наверх,
чтобы принять пищу, я заметил, что балка опустилась и теперь я уже не могу
пролезть под ней. Я сел на ступеньках и обдумал создавшееся положение. Мне
не хотелось весь остаток жизни просидеть в темноте. Я люблю солце, люблю
перебирать в пальцах пластинки травы, люблю сбегать вниз с холмов и при
этом кричать. Я люблю море и облака. Люблю спать в лесу и давить комаров. Я
люблю все, кроме людей - к сожалению, их развелось слишком много в верхнем
мире и от них просто нет жизни. Я подумал - с каждым годом люди становились
все хуже - это я определил по тому, как они относились ко мне - так стоит
ли цепляться за жизнь с ними? И, с другой стороны, нижний мир так же
бесконечен, как и верхний, нужно только исследовать его.
Но это не убеждало.
Я ушел в воспоминания. Я снова стал ребенком и завалился на сеновал,
потом стал старше и целовал некрасивую девчонку, которой после выпускного
вечера дал свой пиджак (было холодно), от чего-то вспомнил табачный ларек у
моих окон. Я не хотел терять свои воспоминания. Расстаться навсегда трудно
даже с гадостями, а с детством или юностью?
Я вернулся вниз и принес с собой инструмент для копания. Я стал
царапать плиту, но в этот раз она висела ещё ниже. На ней не осталось даже
маленьких царапин. Тогда я все же попробовал протиснуться, но застрял и
содрал себе кожу на спине. Плита была горячей, почти как сковородка, я едва
терпел. Я почти высунул голову и слышал голоса. Видеть я не мог ничего,
кроме ступеней, а свет был таким текучим, что все мутилось. Но голоса я
слышал явно - они говорили, что я сумасшедший. Шизофреник. Это меня вначале
растроило, а затем рассмешило. Если уже я сумасшедший, - то кто такие они?
Задайте мне любой вопрос и я отвечу. Спросите, когда родился Наполеон - я
знаю. Спросите, почему дует ветер - и я тоже знаю. Я абсолютно здоров, я
помню все, что со мной случалось, я могу обьяснить причины всех своих
поступков, у меня не бывает галлюцинаций, вещи вокруг меня тверды и
устойчивы. Я даже не верю в духов и чертей. Я умею писать, читать и
считать.
Пока я раздумывал об этом, мне в щель просунули тарелку супа. Я начал