"Сергей Герасимов. Машина снов (Цикл "Машина снов")" - читать интересную книгу автора

лет.
- Я тоже, - сказал Ульшин, - но я пока не нашел.
- Тебя я отпущу, - сказал Рудой, - ты разнесешь весть обо мне по
всему миру. А женщину оставлю себе, мне нужна кровь для моих шедевров.
Твоя женщина очень полнокровна. Как тебя зовут, женщина?
Полина попробовала убежать, но Ульшин схватил ее за кисть.
- Мы пойдем, - сказал он, - до свиданья.
Рудой подошел, подпрыгнул и клацнул в воздухе пустым ртом. Потом
впился в вязаный рукав Полины. Полина дернула рукой и Рудой упал как
связка сухих костей. Он был очень слаб от недоеданий.
Он лежал, а мужчина и женщина удалялись. Уходила последняя надежда
создать последний шедевр. На этот счет Рудой себя не обманывал. Жизнь
уходила, жизни оставалось совсем мало. Юношей он отдалился от людей,
вначале просиживая дни в музее, а ночи у его дверей; он оставил женщину,
которую наверное любил (теперь не вспомнить), оставил больную мать, друзей
и быструю карьеру впереди. Изучив основы, он начал творить. Никто не верил
ему. "Упорство и талант победят все", - говорил он себе тогда, но нашел
лишь нескольких не очень способных почитателей. Тогда, уйдя в дальние
галереи, он стал копировать ажурного, избыточно изящного, великого Шао Цы.
Иногда он терял сознание от голода, иногда замерзал, не имея одежды, шесть
раз ему приходилось убивать человека, однажды он понял, что сходит с ума,
но вот наконец нашел свой путь и вершинный Шао Цы остался внизу - но
подходит смерть, а люди уходят. И уже негде взять каплю крови, чтобы
сделать шедевр бессмертным. Он встал на колени и вынул из ящика нож.
- Пахнет духами, - сказала Полина.
Ульшин осмотрелся и увидел предмет из своих снов; тонкий стебелек с
двумя большими зелеными пластинками и одной поменьше, сверху стебелька
голубая, небывало прекрасная чаша. Чаша пахнет духами, особенными, никогда
не знал, что такие бывают. Стебелек опущен в обыкновенную воду, в
пластилиновую вазу.
- Что это? - спросил он.
- Это цветок! - сказал Рудой. - я его сделал из пластилина. Отдай мне
женщину, мне нужна кровь.
- Ты сумасшедший, - сказал Ульшин, - цветок не из пластилина.
Он подошел и отобрал нож. Рудой встал на ноги, чуть пошатываясь.
Полина закричала так, как будто ее уже резали, а не только собирались.
- Я даю тебе кровь, - сказал Ульшин, - за цветок можно отдать все.
Полина перестала кричать и стояла с большими глазами: плавающие
темные кружки были окружены белками со всех сторон. Она побледнела и
веснушки казались яркими и ржавыми. Ульшин уколол себя в руку и подождал
пока выступит капля. Подошел к пластилиновому дереву и капнул на него
кровью:
- Теперь твой шедевр будет жить.
- Зачем ты это сделал? Он ведь сумасшедший, - мгновенно прийдя в
себя, сказала Полина.(Ржавые веснушки с шорохом осыпались на пол.)
- Он только чуть-чуть больше сумасшедший чем я, - ответил Ульшин.
К концу для, когда лампочки уже начинали меркнуть, они вошли в
большую пустую камеру и решили провести в ней ночь. Камера была особенной,
в ней двигался воздух, хотя не было слышно гула вентиляторов; в ней пахло
тем, чего ты никогда не видел, но к чему смутно тянулся всегда -