"Андрей Геращенко. Паутина Циолковского или Первая одиссея "Мира" (повесть)" - читать интересную книгу автора

вахтенных офицеров "Филадельфии" и "Де Голля"! - приказал Шестун и,
повернувшись к венерианцу, добавил: - А Вы, Клод, пока проведите полное
сканирование объекта. Мне нужна самая точная информация: угловые размеры
объекта, расстояние, его объем, плотность, а также данные о малейших его
перемещениях в пространстве.

- Хорошо, - кивнул Мюррей.

- Все свободны. Через два часа совещание, - напомнил Шестун.

Оставшись в одиночестве, командир нервно щелкнул пальцами. Андрей
всегда был готов к неожиданностям и в этом качестве мало уступал машинам.
Но, в отличие от машин, он не любил неожиданностей, потому что они не
предвещали ничего, кроме проблем. И хуже всего было то, что Шестун не знал,
что именно находится в толще Паутины Циолковского всего в нескольких часах
полета от ее внешнего края. Андрей не сомневался в военной мощи своей
флотилии, но что-то в глубине сознания говорило ему о том, что, скорее
всего, это не чужак.

Просидев в раздумье около трех минут, командир потребовал сличить
данные об объекте из куба 716-215-318 с данными Атласа объектов Космоса.

"Потребуется пять минут", - сообщил бегущей строкой Главный Компьютер.

"Подождем", - мысленно согласился Шестун. Выждав несколько секунд и, не
получив отказа, Компьютер принялся за работу.

"Идентификации не произошло. Объекты подобного типа, класса и вида
отсутствуют в Атласе. Невозможно даже приблизительное соотнесение. Введите
более точные данные", - наконец сообщил Компьютер.

"Придется подождать", - подумал Шестун, сделавший запрос не столько в
надежде получить результат, сколько для того, чтобы выполнить требование
Устава.

Спустя два часа в рубку один за другим начали прибывать участники
Совещания. Первыми прилетели командир "Де Голля" Люк Кретьен и старший
офицер Клод Лавуазье. Кретьену было уже далеко за сорок и он со своей
совершенно седой головой напоминал старика, но на самом деле был очень живым
и веселым человеком. Лавуазье был лет на десять моложе своего командира, а
ростом - не меньше двух метров, но и не больше и, в общем-то, не выделялся
ничем особенным. Оба гостя с "Де Голля" были одеты в серебристые
комбинезоны. На "Мире" носили красные.

На погонах в Лавуазье было по одной бриллиантовой звезде, у Кретьена -
по две. Столько же звезд было и у Косовского, и командира "Филадельфии"
Джима Хоккинса, которые появились сразу же за Кретьеном и Лавуазье. Хоккинс
был на голову выше всех остальных и для своих сорока лет имел прекрасную
фигуру. Косовский, тоже далеко не самый маленький и слабый, просто терялся
на его фоне.