"Андрей Геращенко. Ночь быстрой луны (повесть)" - читать интересную книгу автора

проезжающего мимо дома автомобиля.

Теперь всё только что происшедшее начало казаться Гусеву наваждением.
"Возможно, я серьёзно болен, но... Что-то здесь не так. Это не похоже на
болезнь. Да и поломанные двери и выбитые в управлении стёкла слишком реальны
и никак не тянут на галлюцинации. Выходит, что ночью я живу гораздо
медленнее, чем окружающий меня мир. Поэтому мне и удалось увидеть движение
луны по небу. А днём? Большую часть дня всё шло нормально. Но вот перед
обедом.., - Гусев чувствовал, что отсутствовал вчера утром в управлении не
менее часа, когда ходил в гастроном на улице Ленина, а по всем часам он
потратил на покупку пива и продуктов и возвращение назад не больше минуты. -
Значит, днём уже наоборот - я живу быстро, а весь остальной мир медленно. И
ещё одно - все ускорения и замедления времени идут не скачками - всё же
есть, хоть и очень короткий, постепенный переход. Если всё это повторится и
сегодня - значит это всерьёз и надолго. Если же нет..."

Гусев выключил торшер и вновь лёг в постель - можно было полежать ещё с
полчаса. Но спать больше не хотелось, и Вячеслав продолжал размышлять:
"Предположим, что я всё же болен. Некое незнакомое, полукоматозное
состояние, когда при приступе, который, например, бывает только ночью, резко
замедляется обмен веществ, и я впадаю в частичный анабиоз. Допустим. Это
хоть как-то может объяснить, что происходит со мной ночью. Однако объяснить
то, что было вчера в управлении перед обедом с такой точки зрения
невозможно. Совершенно очевидно, что никакое ускорение обмена веществ не
может привести к тому, чтобы заболевший человек на виду у всего магазина
вынес пиво и колбасу. Таких скоростей передвижения человека просто не может
быть!

За окном вновь раздался шум падающей с крыши капель, с дребезжанием
разбивающихся о металлический карниз окна. "И зима подстать всему, - подумал
Гусев и неожиданно его поразила странная догадка. - А что, если я и в самом
деле свихнулся и все эти медленные ночи и быстрые дни - не более, чем
галлюцинация, бред моего воспалённого мозга? Можно ли это как-то
опровергнуть?"

На первый взгляд предположение о собственном сумасшествии логически
опровергнуть было нельзя, но всё же, в конце концов, Вячеслав убедил себя в
том, что для бреда или галлюцинаций всё происшедшее слишком уж похоже на
действительность, ничем от неё не отличается и, прямо говоря, скорее всего
этой самой действительностью и является.

Пронзительный звон будильника ненадолго отвлёк Гусева и тот, вспомнив,
что с вечера не подготовил, как следует, противогаз, лихорадочно поднял его
с пола и принялся укладывать в валяющийся тут же подсумок - вчера Вячеслав
уснул как раз в тот момент, когда собирался его уложить. Проверив бирку со
своей фамилией, прочно прикреплённую к лямке подсумка и убедившись, что
клапан для дыхания в порядке, Гусев быстро затолкал подсумок с противогазом
в вещмешок.

Наскоро приготовив завтрак, состоящий из двух яиц, сосиски и кофе,