"Александр Генис. Пошлый, как лебедь (К 90-летию Энди Уорхола)" - читать интересную книгу автора

21.09.2008


Все, что Обама знает, Маккейн уже забыл


Теледебаты скажут о кандидатах больше, чем они сами о себе

Маккейн реагирует на соперника всеми фибрами души и мышцами тела
Экономика не является точной наукой.Это ясно уже потому, что экономисты
грубо и резко противоречатдруг другу. С арифметикой такого небывает. Но если
в ученом мире споры решают цифры и доказательства, то в экономическом -
слухи, власть и психология.
Деньги, как утверждал в своей натурфило-софии Бродский, - пятая стихия.
И управлять ею так же сложно, как остальными четырьмя, только еще труднее.
Ведь тут мы имеем дело с нервной фантазией, опасным предрассудком,
бестелесной абстракцией. Разве может нормальный человек представить себе те
полтора триллиона долларов, которые потеряла американская биржа в этот
понедельник? Или тем более внятно объяснить, куда они делись, откуда
взялись, а главное - когда вернутся. Все, кто пытался мне это объяснить, так
кричали друг на друга, что я выключил звук в телевизоре. Именно так -
внемую - знатоки советуют следить за президентскими дебатами. Всю
по-настоящему важную информацию человек выдает нам невольно, не открывая
рта. Язык пытается отвлечь нас от правды, но жест, поза, гримаса выдают
подноготную. Во всяком случае, с тех пор, как появился телевизор. Если бы
его придумали раньше, чем радио, утверждал Маршалл Мак-Люэн, мир бы не знал
Ленина и Гитлера. Дело в том, что, по его терминологии, телевизор -холодная
медия, он не терпит идеологических скандалов. Опытный политик ведет себя в
студии, как труп в морге. Он не позволяет себе впадать в раж, зная, что
экран предательски преувеличивает эмоции, выдавая темперамент за истерику и
шепот - за крик.
С физиогномической точки зрения на дебатах Маккейн проигрывает в
сдержанности.Обама невозмутим и спокоен, может быть - чересчур. Он
бесстрастно пережидает атаки и слишком педантично на них отвечает - не
торопясь, сухо, вдаваясь в подробности, будто с кафедры.
Зато Маккейн реагирует на соперника всеми фибрами души и мышцами тела.
Слушая Обаму, он недоверчиво ухмыляется, возводит глаза к потолку, разводит
руками от удивления и передергивает плечами от неудовольствия. Пританцовывая
от нетерпения, Маккейн ждет своей очереди врезаться в склоку с таким
азартом, что посторонним становится неловко следить за этой пляской гнева и
пристрастия. Хуже, что Маккейн, что уже все заметили, никак не может себя
заставить посмотреть в глаза Обаме. Из этого следует, что Маккейну больше бы
подошел взрослый противник - сверстник и ветеран, вроде Джона Керри.
Вынужденный терпеть того соперника,которого ему выбрали демократы,
Маккейн каждую фразу начинает, как наш эмигрант в разговоре с
американцами, - словами: "You don't understand". Обама, говорит Маккейн, не
понимает, как и кем делается политика, что такое мир и зачем война, чего
хочет средний американец и кого ему нужно слушаться. В ответ Барак Обама
говорит что положено. Приводит цифры, цитаты, прогнозы. Но диалог не
получается, турнир выходит вымученным, как дуэль, в которой противникам