"Вильгельм Генацино. Зонтик на этот день" - читать интересную книгу автора

На берегу нет никого, кроме меня. Справа, чуть повыше, тянется бульвар,
на котором раньше, бывало, толклось много народу. Здесь, внизу, мне
прекрасно слышно, как несется поток машин, но это нисколько мне не мешает.
Слева плещется река, вода в ней сегодня какая-то мутная, илистая, - ночью,
наверное, шел дождь. Бульвар отделен от реки широким газоном, на котором
отчетливо видны народные тропы. На бульваре кое-где еще остались скамейки.
Прежде их было больше, но какие-то хулиганы часть из них растащили, часть
разнесли вдребезги. У начальства до скамеек руки не доходят, так что бульвар
постепенно пришел в некоторое запустение. Мне это только на руку, потому что
здесь я могу спокойно заняться делом. Вот уже семь лет я работаю контролером
обуви, и, честно признаться, из всех перепробованных мною работ это
единственная работа, которой я готов и далее преданно служить, надеясь даже
на некоторый успех, связанный, впрочем, не столько с моими выдающимися
способностями, сколько с "удачным позиционированием нашего товара на рынке",
как говорит мой менеджер Хабеданк, который непосредственно заведует мною. Я
работаю на фабрике по производству элитной обуви. Фабрика пока еще
маленькая, но весьма перспективная. Меня позвал туда мой приятель Ипах. Ипах
когда-то хотел стать режиссером и даже почти что стал им, но, проработав
какое-то время в Ольденбургском городском театре, где он явно засиделся в
ассистентах, он так и не сумел найти себе ничего подходящего. И тут
подвернулось место на обувной фабрике, где он по сей день работает торговым
агентом и где имею честь служить я. "Тебе ничего не надо будет делать, -
сказал он, - ходить целый день в новехоньких ботинках и составлять отчеты о
своих ощущениях, как они носятся". Эта фраза, произнесенная тогда Ипахом,
имела решающее значение: я сел в метро и, вооружившись рекомендацией Ипаха,
отправился к Хабеданку. Сегодня у меня на повестке дня тяжелые полуботинки с
рантом, модель "Оксфорд", из блестящей телячьей кожи специальной выделки.
Шнуровка, классическая, закрытая, абсолютно симметричная, до последнего
миллиметра. Из-за толстой подошвы этот "Оксфорд" (несмотря на телячью кожу)
немного жестковат. Я уже добрый час разнашиваю эту телячью радость, но при
всем желании не могу пожаловаться на то, что мне где-то что-то жмет.
Вероятно, все дело в пробковой прослоечке, которую придумал класть в месте
подъема мастер Цаппке, подошедший к вопросу с явной любовью. Вторым номером
у меня идет модель "Будапешт", тоже довольно массивная, тоже с рантом. Мне
лично эта модель не нравится, но многим клиентам она очень даже нравится, и
на нее большой спрос. Спереди идет обычный узорчик из мелких дырочек, ничего
особенного. Сзади тоже пущен узорчик, только другой, новая задумка мастера
Цаппке, благодаря которой ботинки будут стоить марок на пятьдесят дороже.
Нижний (бордово-красный) слой под узором совпадаег один к одному с цветом
верха, что вызывает у некоторых клиентов отторжение. Эти пуристы в принципе
не приемлют ничего бордово-красного, поскольку полагают, что такие дорогие и
солидные башмаки могут быть только черного или коричневого
(темно-коричневого) цвета. Номер три - модель "Блюхер" из кордована (конская
кожа), самая дорогая на сегодняшний день. Эти ботинки делаются из множества
отдельных деталей, которые последовательно соединяются друг с другом, при
этом некоторые из них, в частности боковинки под шнурки, нашиваются сверху,
а некоторые элементы, наоборот, подшиваются снизу. "Блюхеры" - мягкие, как
вязаная шапка, и по ощущению ни за что не скажешь, что они составлены из
отдельных кусков, наоборот, кажется, будто они цельнокроеные. Из трех