"Дэвид Геммел. Сердце Ворона" - читать интересную книгу автора

явно занервничал. Кое-кто из посетителей уже повернулся в их сторону. -
Кэлин, это Мэг. По эту сторону Кэр-Друах нет никого, кто готовил бы рыбу
лучше ее, - Юноша поднялся и поклонился. - Мэг, познакомься с Кэлином, сыном
Лановара.
Суровое лицо женщины моментально подобрело.
- Вот как. Что ж, ты приятный паренек. Весь в отца, только глаза от
матери. И, похоже, не лишен хороших манер. Но знай, о человеке судят по тем,
с кем он водится.
- Только до тех пор, пока не знают о его делах, - заметил Кэлин.
- Его-то дела всем известны, - буркнула Мэг, бросая взгляд на
одноглазого горца. - Этот человек - пьяница и дебошир. Ему самое место на
севере, среди "черных" ригантов, Но раз уж ты сын героя, я дам ему
возможность опровергнуть мое мнение и накормлю вас обоих. Получите суп и
хлеб. - Она повернулась к Жэму. - Но никакого эля. И на этот раз,
пожалуйста, деньги вперед.
- Какая жестокая женщина, - пробормотал Гримо, извлекая из мешочка две
медные монеты.
Мэг взяла медяки и, не говоря больше ни слова, направилась к харчевне.
- Похоже, она тебя недолюбливает, - заметил Кэлин. Жэм принужденно
улыбнулся:
- Эх, малыш, как же плохо ты понимаешь женщин. Мэг обожает меня,
приятель. Однажды я спел ей песенку, и с тех пор ее сердце принадлежит мне.
Разумеется, признаю, она пытается сопротивляться, но не обращай внимания. А
ее строгость - это показное.
Кэлин промолчал, не желая спорить. Он видел и чувствовал - несмотря на
попытку старшего друга укрыться за стеной нарочитого добродушия, - что Гримо
смущен и пристыжен. Женщина отнеслась к нему с презрением, и он принял это.
Такое поведение неустрашимого бойца удивило юношу, потому что, будь на месте
Мэг мужчина, реакция Жэма оказалась бы совсем другой, и неосторожному
смельчаку, позволившему себе даже намек на пренебрежение, не поздоровилось
бы. Конечно, Кэлин и не ждал, что Гримо ударит женщину - ни один горец,
считающий себя достойным носить это имя, не опустился бы до столь гнусного
поступка, - но то, что он робко снес оскорбление и даже не попытался сделать
обидчице замечание, не укладывалось у юноши в голове. Почему-то ему стало не
по себе. Кэлин понимал, что
ему преподан некий жизненный урок, но не мог осознать его значение. Он
поежился от налетевшего свежего ветра и поднял воротник плаща.
Жэм о чем-то задумался, и юноша не стал его беспокоить. Взгляд его
устремился к установленному на площади эшафоту и четырем безжизненным телам,
покачивающимся на веревках.
Какое преступление совершили эти люди? Что такое ужасное сделал старший
из повешенных, тот, которому выжгли глаза и отрубили руки? Он снова
поежился, но теперь уже не от холода.
- Холодает, - сказал Гримо. - Не удивлюсь, если пойдет снег.
- Как ты думаешь, в чем их преступление? Ну, тех людей на площади...
Жэм пожал плечами:
- Я не знаток законов, малыш. Мне лишь известно, как наказывают за угон
скота, но я и понятия не имею, что надо было сделать, чтобы тебе отрубили
руки.
Женщина с торчащим зубом поставила на стол перед ними деревянный поднос