"Ури Геллер "Элла"" - читать интересную книгу автора

Элла не могла вспомнить, каким образом машинка попала в ее сумку. Ну
да, она ее разглядывала. Но ведь не трогала же. Ее руки тут ни при чем - они
бы помнили прикосновение пластика, если бы схватили ее и сунули под
кроссовки.
Должно быть, она заставила машинку перенестись в сумку. Заставила, хотя
и не хотела этого. Может, потому, что знала, что она очень ценная - то есть
ей сказали, что она ценная, хотя и непонятно, что в ней такого... Элла не
могла себе представить, кому, кроме мистера Эванса, могла понадобиться эта
модель, или кто бы захотел ее купить.
Кажется, с этой машинкой было что-то связано, какое-то воспоминание, но
какое - она не знала. Какая-то тень в сознании, образ, до которого нельзя
было дотянуться. Похоже на историю с дверью и разбитым стеклом - да, она в
тот момент как бы грезила наяву, но за этим стояло нечто большее. Так
бывает, когда пытаешься вспомнить имя, которое знал, но забыл. Элле
казалось, что она задремывала, забывалась на мгновение - как раз тогда,
когда разлетелась дверь и исчезла машинка.
Она сунула в рот распухший палец. Запах вареной картошки снизу
смешивался с запахами ее комнаты - она проголодалась и мечтала о еде, что
сейчас стоит на столе.
Когда мать постучала в дверь и скучным голосом произнесла: "Твой отец
желает, чтобы ты поужинала", - Элла не посмела ответить. Она услышала, как
тарелка звякнула об пол, и постепенно стихли шаги за дверью.
На тарелке была вареная картошка и сосиски с подливкой. Все давно
остыло и засохло. Элла, как преступница, уселась на краешек кровати со своим
закаменевшим ужином - впрочем, она считала, что и такого не заслуживала.
Ощущение сытости заставило ее почувствовать себя мошенницей. Ей стало
легче - а ведь так не должно быть. Это похоже на жульничество - лишнее
преступление вдобавок ко всем, совершенным за этот пропащий день.
Отец хотел, чтобы она поела, - наверно, он ее простил, хотя Элла и не
понимала, почему. Она же не попросила прощения. Она не знала, за что
извиняться. Конечно, все случившееся - ее вина, но как сделать так, чтобы
это не повторилось?
- Попросить прощения, - всегда говорил Кен ей и Фрэнку, - значит
пообещать, что не будешь так поступать впредь. Покаяться - это означает
пообещать, что такое больше никогда не повторится.
Бог тоже не простит ее, пока она не попросит прощения. Для того и нужны
молитвы, она это знала.
Съев свой ужин, она только сделала еще хуже. Нельзя было позволять себе
есть. Это неправильно! Может быть, она и не могла запретить себе красть
машинку, но отказаться от ужина она могла!
Сосиски с картошкой давили на желудок как могильная плита. Ей хотелось
извергнуть их обратно, прямо на простыни.
Нельзя. Мама будет в ярости.
Не испытывая к себе ничего, кроме отвращения, Элла скорчилась в изножье
кровати. Потом набралась храбрости, осторожно открыла дверь и выглянула. Все
были внизу. Она прокралась по лестничной площадке, отчаянно желая, чтобы ее
не услышали. В ванной тихонечко заперлась на задвижку и, уставившись в
унитаз, представила себе застывшую подливку.
Первый приступ рвоты вывернул ее наизнанку, второй был чисто
рефлекторным, а после третьего, больше похожего на кашель, по ее подбородку