"Керстин Гир. Непристойное предложение " - читать интересную книгу автора

стирке. Есть ошибки, которые никогда и ничему не учат человека, не важно,
сколько тебе лет.
Я уныло рассматривала свое отражение в зеркале на внутренней стороне
дверцы шкафа. В общем и целом, сказать, что мое лицо в тридцать три года
сильно отличалось от него же, но в двадцать три, было, конечно, нельзя. И
все же десять лет назад на лбу не было этих трех морщинок. Вероятно, они
появились вследствие воскресных размышлений перед платяным шкафом. Во всяком
случае, постоянное решение вопроса, что надеть, сыграло здесь не последнюю
роль. Непременно надо будет приобрести крем от морщин. Впрочем, приобретение
крема, который действительно помогал бы от морщин, скорее всего разорит нас.
О новых шмотках даже и думать не следовало.
- Олли! - раздалось снизу бурчание Штефана. - Тебя не затруднит немного
поторопиться?
- Но мне совершенно нечего надеть, - проворчала я в ответ.
С потолка посыпалась штукатурка. Я констатировала этот факт, слегка
пожав плечами. Ничего особенного. Все одно к одному. Впрочем, если говорить
серьезно, это было еще чудо, что на потолке вообще до сих пор что-то
держалось. Потому что потолок в этом доме не ремонтировали с 1950 года. Это,
кстати, был год его постройки. Это был единственный из всех виденных мной
домов, который скорее всего обречен превратиться в руины, так и не будучи
отделан до конца. При этом - хоть в это и верилось с трудом - на всем
протяжении истории существования дома здесь обязательно кто-то жил. И никто
из жильцов не удосужился привнести в его устройство хоть что-то сделанное со
вкусом. Наряду с повсеместными изъянами и доме имелось большое количество
поверхностей, отделанных плитками самых невообразимых расцветок (преобладали
желтая и ядовито-зеленая), обоями (преимущественно в цветочек) и
облицованных покрытиями из поливинилхлорида (чаще всего под дуб). В
совокупности все помещения были настолько отвратительны, что взгляд никак не
мог привыкнуть к этому даже за долгие годы, и каждое утро приходилось
удивляться чему-то новому, от чего хотелось только морщиться.
Здесь требовалось столько переделать, что невозможно было сказать
наверняка, а решится ли кто-нибудь когда-нибудь затеять ремонт. И это было
весьма веским основанием для того, что мы даже никогда об этом не
заговаривали. Впрочем, подлинной причиной нашего нежелания что-либо делать
было, конечно, полное безденежье.
Дом напоминал мне кексы с прослойкой из какао, которые любила печь моя
свекровь. Очень сухие, рассыпчатые и, к сожалению, абсолютно безвкусные.
Употреблять их в пищу можно было лишь с очень большим количеством кофе. Тем
не менее, теперь я чувствую, что мне их иногда недостает, этих кексов. С тех
пор как свекровь умерла, свекор принципиально покупает выпечку в
кондитерской. Сливочные торты, выпеченные "поза-позавчера", идут там за
полцены. Мой свекор последователен лишь в одном: он никогда не упускает
возможности приобрести что-нибудь за полцены или на распродаже. При этом в
отличие от нас ему совершенно не нужно экономить деньги. Старый скряга!
- Олли! Ты что, уснула там?! - донесся крик Штефана.
- Я лишь ищу, что бы надеть, - повторила я. Крошится и крошится.
- Боже мой, это же всего лишь завтрак в кругу семьи, а не торжественный
прием! - продолжал кричать Штефан. - Просто надень что-нибудь!
Легко сказать. Я честно сделала усилие, чтобы решиться на что-нибудь,
но было слишком тепло, чтобы облачиться в коричневый шерстяной пуловер, и