"Пётр Павлович Гаврилов. Егорка " - читать интересную книгу автора

- А ну-ка, держи гостинец послаще! - сказал кок и положил перед
медвежонком кусок сахару.
Медвежонок взял кусок обеими лапами, благодарно заурчал и приготовился
полакомиться. Вдруг в воздухе мелькнул коричневый клубок. Это была Мэри. Она
ловко выхватила сахар из лап медвежонка, заложила кусок за щёку, прыгнула с
палубы на орудийную башню и села там с таким видом, как будто говорила: "А
что у вас случилось? Я ничего не знаю!"
Медвежонок с укоризной посмотрел на кока.
- Да не я это, Мишенька. Мэри озорует, - оправдывался кок. - Ну ладно,
пусть воровка радуется. Получай ещё!
Второй кусок медвежонок накрыл лапой, просунул под неё морду и стал
осторожно хрупать. Как это удалось Мэри, трудно сказать, но и второй кусок
сахару очутился у неё за щекой. Все засмеялись, а кок не на шутку
рассердился и погрозил обезьянке:
- Смотри, сингапурка! Компотом не угощу, хвост отвинчу!.. На-ка,
Мишуха, держи ещё!
Кок хотел сунуть третий кусок сахару медвежонку прямо в пасть, но, к
удивлению всех, зверь отвернулся, и сахар упал на палубу.
- Не хочет! Обиделся! Характер показывает... - засмеялись
краснофлотцы. - Ишь ведь, и не смотрит!
Кусок сахару лежал на палубе. Разумеется, Мэри бросилась и схватила
кусок.
Тут-то и показал медвежонок, какой у него характер. Он так крепко
наподдал обезьяне лапой, что куски сахара сразу выскочили у Мэри из-за щеки,
и медвежонок съел их в своё удовольствие. Поднялся дружный хохот.
А Мэри взлетела на рею{6} и бранила оттуда медвежонка, как только
умела. Но бранилась она, наверно, по-сингапурски - её никто не понимал.


[Image006]


"Нет, - подумал старшина катера Сверчков, - такого умного медвежонка
мы, рулевые-сигнальщики, не уступим никому. Шалишь!"
Началось собрание. Командир корабля говорил о готовности линкора в
любую минуту отразить нападение врага, он рассказал комсомольцам о меткости
орудий "Маршала", о его чудесных машинах, о краснофлотцах и командирах -
мужественных моряках. Комсомольцы рассказали о стройке комбината. Но
выходило так, что говорили они, и моряки и комсомольцы, об одном и том же: о
Родине своей милой и о счастье жить ради неё и защищать её с оружием в
руках.
После собрания на верхнюю палубу вышел краснофлотский оркестр, и
началось веселье.
Лихо отплясывали краснофлотцы. Пришлось и Соне войти в круг, и длинному
Мише, и хмурому Сене.
Медвежонок лежал на палубе, нагретой за день солнцем. Палуба пахла
чистым деревом и смолой, совсем как в лесу. Медвежонок вздохнул и закрыл
глаза.
"Ой-ой, - подумал старшина машинистов, - какой же он симпатичный
зверёк! Как же можно уступить коку такого медвежонка? Наш он будет, и