"П.Гаврилов. На баррикаде (детск.)" - читать интересную книгу автора

пощады?
Вместе жить - хорошо, умирать одному - трудно...
Константин тоскливо взглянул на небо. Серые, холодные облака все ниже
надвигались на Лавров переулок, равнодушно присыпая мерзлую землю колючим
снегом. Зловеще каркали вороны.
Дружинник размотал шарф, снял картуз, тряхнул легкими белокурыми
волосами и смело взглянул на своих убийц...
Обманутый тишиной, Колька решил, что опасность миновала. Нащупав в
карманах гильзы - не высыпались бы! - он на четвереньках пополз из ящика.
Пролез через бочку без дна, ушиб обо что-то локоть и как был, с открытым
ртом и с шапкой на затылке, так и замер.
Он увидел у кирпичной стены бледного, без шапки дружинника, того
самого, что совсем недавно изображал из себя коня, наведенные на него
ружья, искаженное лицо фельдфебеля - и скорее почуял, чем понял: убивают
веселого Константина.
Солдаты - они стояли спиной к Кольке - не могли его видеть, но
Константин сразу заметил и узнал своего недавнего ездока.
Как солнышко, подымаясь над тихой розовой рекой, гонит прочь холод
полуночи и все ночные страхи, так и на лице дружинника при виде Кольки
сразу растаяли следы тоски и одиночества.
Улыбнулся и Колька дружиннику.
- Прощай, Колька! - звонко крикнул Константин. - Передай нашим...
Выстрелы пяти винтовок оглушили Кольку. Сам не поняв, каким образом, он
опять очутился в ящике из-под печенья.
Подобно серому мышонку, впервые самостоятельно выскочившему из норы и
увидевшему прямо перед собой громадные зеленые глаза кошки, Колька застыл
в углу ящика, сжимая в кармане холодные гильзы холодными пальцами, ни
живой ни мертвый...
Звезды вечно падают с неба. Но днем, когда свет солнца ярок, не
увидать, как смело и чудесно блеснет своим путем падающая звезда.
Невидимая звездочка революции упала в Колькино маленькое сердце.
Семеновцы убили Константина. Добрый Степан, красивая Настюша,
дружинники с их ружьями и пистолетами - все пропало куда-то, словно по
щучьему веленью. Баррикаду захватили и ломают семеновцы. Скорее всего,
Кольке будет сейчас от солдат хорошая трепка да дома - вторая, того
лучше...
И, несмотря на все это, Колька не ощущал в себе ни страха, ни
раскаяния. Доведись ему опять выйти из ворот своего дома и увидеть
мчащиеся сани с людьми в оглоблях, он бы начал все сначала.
В ушах звенело от залпа, но Кольке все казалось, что это голос
Константина звенит: "Прощай, Колька! Передай нашим..."
Что передать и кому? Нешто, бате?
В ящик дул ветер, и в нем пахло уже не печеньем, а кислым пороховым
дымом.
- Апчхи! Апчхи! - два раза подряд чихнул Колька. - Правда! - прошептал
он.
Так всегда говорила мамка, сидя за шитьем и вдруг чихнув.
- Еще одного дружинника споймал! - вдруг пискливо крикнул рябой
остроносый солдатик в широкой, не по размеру, фуражке.
Колька почувствовал, что его сильно дернули за валенок, потом - за