"Эльчин Гасанов. Откровения" - читать интересную книгу автора

что серьезно болен. Читал книги о сексе, интересовался у опытных женатиков,
как да что:
Смысл жизни для меня заключался пока в сексе. Первые шаги в сексе мне
не удались. Я рухнул на пол как калека, что дальше делать я не знал.
Потом пошел служить я в Армию. Служил в России, в Подмосковье. В
Воскресенске. Был солдатом стройбата. Однажды наш командир взвода,
прапорщик Абдулла Кулиев, мой земляк, обругал мою мать (причем ни за что):
так и крикнул мне - я твою маму еб:! Я ему не ответил, испугался. Просто
струсил.
Был такой чеченец по имени Алик, мощный, огромный, страшный как дьявол.
Помню, он ударил меня кулаком в лицо. Мы стояли в тамбуре казармы, и он
нанес мне сильный удар под глаз. Я еле устоял на ногах, не упал, но не
ответил и ему. Сжался в себя, как ежик.
Опять струсил, да и все тут. Под страхом крылся стыд, и это было хуже
всего. Я хотел вернуться домой целым невредимым, поэтому не рисковал.
До сих пор меня это гложет. Но это было именно так! Я не сумел постоять
за себя.
Человек может нагнать страху, и тут ему равных не ищи. Даже змея не так
страшна, как страшен человек.

В Армии я впервые ''казнил'', опустил человека. Объектом казни стал
русский солдат из Пскова - Долгов. Фамилию его запомнил я надолго. Долгов
был старше меня и по призыву, и по возрасту.
Он на меня напал с дружками в Коломне (наша рота была в командировке),
они избили меня жестоко. Их было четверо. Это была драка не на жизнь, а на
смерть. Мое избиение было, как ''открытый нерв''.
Но сил у меня не хватило. Били меня ногами так, что я не падал на землю
секунд пять, шесть, как футбольный мяч. Вид у меня был жалкий.
Фингал под глазом, один зуб выбит. Все тело в синяках. Обида у меня
осталась в душе надолго. Я жаждал мести.
В Воскресенске (основная войсковая часть находилась там) я встретил
Долгова по полной программе. Он уже собирался увольняться, а нам еще служить
и служить... В руках Долгова был чемоданчик, он был в парадной форме,
эполеты, нарядный, надушенный, веселый.
Собрался домой, в Псков.
Мы его завели в одну из комнат, где велись отделочные работы. Я и два
моих сослуживца. Долгов увидев меня, уже понял, что это расплата. Но он не
знал, что она будет такой страшной.
Не было у него аргументов для своей защиты.
Я без слов и лишних вопросов, вытащив свой пенис, всучил его ему в
ладонь, при этом крикнув: - Поиграй мне на свирели!
Он, прислонившись спиной к окну, массировал мой член, мастурбировал
его, вздыхал, твердя одно и тоже: ''видимо судьба у меня такая. Ты,
это:Эльчин, кончай побыстрей:.а то увидят:.''
Он был в глубоком унынии. Его мундир солдатский был весь в сперме, а я
смеялся, ржал как лошадь, ибо смеется тот, кто смеется именно как лошадь!
Я почувствовал настоящий оргазм, так как он был связан с полной
победой.
Но в конце этой ''казни'', он сказал мне:
- Ты только это сделал со мной? И больше ничего не будет?