"Эрик Гарсиа. Ящер-3 (Мафиозная мистерия)" - читать интересную книгу автора

грязные, сплошь в бурых пятнах, и трещины видны даже отсюда. Запинающиеся
ноги дрожат, точно стрелки сейсмографов в зоне землетрясения. Покрывает
зверя-недомерка клочковатая шерсть, пучки которой отчаянно липнут к коже, и
буквально с каждым шагом часть их падает на дорожку. Туловище, на вид, по
крайней мере, крепкое и сильное, однако в середине заметен подозрительный
прогиб, словно на этом коне очень долго ездил кто-то непомерно тяжелый.
Угнетенно и неуверенно он ковыляет вперед. Совсем как индейский вождь в
психбольнице.
Но голова - низко опущенная - и стыдливые глаза, упертые в разбитые
копыта, выдают все. Этот конь знает, что с ним покончено. Не спрашивайте
меня, как, но это существо понимает все свои недостатки и, по-моему, втайне
мечтает о мыловаренной фабрике. Да-да, конечно, мечта довольно нелепая. Всем
известно, что лучшее мыло делают из комписов.
- На, - прыскает Шерм, - держи.
Он вручает мне толстую пачку билетов со ставками. Я опускаю взгляд,
желая узнать, на какого коня Талларико поставил свои тяжким трудом
заработанные деньги, и в ответ на меня смотрит только гигантская шестерка.
- Так это он? - недоверчиво спрашиваю я. - Вон тот конь?
- Он самый, - кивает Шерман. - Ломаный Грош.
- Погоди-ка, погоди. - Этого не может быть. - Мы ставим на шестого
номера? Вот на того - которого и конем-то не назовешь?
Чес смеется.
- Ты еще самого главного не знаешь.
- Слушай сюда, - говорит Шерм, подтягивая меня к себе и понижая
голос. - Только без бэ, ага? Потом все поймешь. А пока что не выпускай из
рук долбаные билеты и держи рот на замке.
Я пожимаю плечами и смотрю на большое табло. Ломаный Грош идет 1 к 35.
Если случится невозможное и он действительно победит в забеге, по этим
билетам можно будет получить долларов эдак тыщ пятьдесят. Понятное дело,
если бы такое и впрямь произошло, я бы тут же где-нибудь скрылся - из
страха, что меня обгадят летающие повсюду розовые слоны.
Жокеи-недомерки - почти сплошь комписы, хотя я уверен, что великий
Вилли Шумейкер был недорослым коэлофизом, что объясняет его пристрастие к
бриджам, - подогнали своих коней к воротцам и там остановились. Номер 4
оказался особенно дерганым, наотрез отказываясь даже близко подходить к
металлическим клетям.
- Вот видишь? - ревет мужичок в коричневом костюме. - Видишь? Лэсси
Либерти. Она самая норовистая. Давай, Лэсси, давай! Вздорная девчонка!
И действительно, Лэсси Либерти повела себя крайне вздорно, изловчившись
плюхнуть под ноги своим тренерам приличную горку, прежде чем они все-таки
сумели загнать ее в клеть. Пожалуй, это увеличивало ее шансы на победу.
Бегать ей без такой тяжести было определенно легче.
Что же касалось Ломаного Гроша, то он проскользнул к самым воротцам,
словно это была самая естественная, пусть даже и немного угнетающая вещь на
всем белом свете. Гдето в его маленьком самоубийственном мозгу наверняка
таилась мысль о том, что это проход на бойню.
- У нас все на месте? - спрашивает Шерман у Чеса.
- Да вроде бы да.
У меня нет времени выяснять, о чем именно они говорят, потому что
глухое молчание окутывает толпу, что-то вроде гигантского перерыва в икоте,