"Джим Гаррисон. Легенды осени " - читать интересную книгу автора

отделении, где шум был симфонией помраченных. В отличие от отца, который был
богат и, в общем, сентиментален по натуре, и богатство в последние годы
защищало его от реальной механики цивилизации, у Тристана чувство вины было
конкретным и сосредоточилось на мертвом теле брата, на сердце, залитом в
парафин. Не чувствовал вины только Альфред, дитя общепринятой реальности. И
вот на третий день Тристан сказал доктору, что не перекосит сумасшедшего
дома и как-нибудь доберется до своего деда в Корнуолле. Доктор сказал, что
он не может этого сделать, но без убежденности. Он поговорил со своим
старшим офицером, который знал о репутации отца Тристана, - в те дни мир
военных был довольно тесен. Полковник сказал: пусть бежит, - добавив только,
что пациент не пригоден к службе и надо побыстрее доставить его домой.
Во время ежедневных прогулок по Булонскому лесу Тристан наблюдал, как
там ездят верхом и тренируют лошадей около почти опустевших конюшен в
Лоншане. Он знал, что на поездах требуют официальный пропуск, и купил
отличную кобылу. Он сообщил доктору о своем намерении; доктор написал
справку. На заре Тристан собрал свой убогий вещевой мешок и проскользнул
мимо спящего санитара. Пять дней ехал он до берега под дождем, сменявшимся
снегом. Он галопом пролетал контрольно-пропускные пункты, бешено салютуя на
скаку; лошадь потеряла подкову в Лизье, и кузнец за непомерную цену поставил
новую. В Шербуре Тристан без труда сел на грузовой пароход до Борнмута, там
купил другую лошадь и поехал на запад, к Фалмуту на корнуолльском побережье.
Холодной ночью, под грохот Атлантики за молом, он предстал перед дверью
деда. На ночной стук дед вышел с пистолетом "бизли", купленным в Новом
Орлеане. Тристан сказал:
- Я сын Уильяма Тристан.
А дед поднял повыше лампу, узнал его по фотографиям и сказал:
- Так это ты.
Капитан разбудил жену, она приготовила поесть, а он достал свою лучшую
бутылку барбадосского рома в честь этого сумасшедшего, о котором слышал уже
двадцать лет.
Тристан провел молчаливый месяц в Корнуолле; отцу дали знать, что он
сбежал и в безопасности. В первое же утро капитан отвел его на шхуну и
приставил к самой черной работе; Тристан ничего не знал о судах, ко быстро
освоился с тросами, узлами и парусами. В марте капитану предстояло отвезти в
Новую Шотландию груз отремонтированных генераторов и на обратном пути взять
из Норфолка груз солонины. Он высадит Тристана в Бостоне, чтобы тот побыл с
горюющей матерью и оттуда уже отправился домой. В марте они подняли паруса
на своей древней посудине с экипажем из четырех стариков-матросов и тугим
расписанием вахт - крепкие мужчины нужны были армии. Неделю Тристан сбивал
лед с поручней, потом потеплело чуть-чуть, зато было ясно. Через три недели
его без церемоний ссадили в Бостоне. Тристан дошел до Южного вокзала,
оттуда, нянча бутылку с ромом, пробежал полтора километра до Дэдхема, и
Сюзанна упала в обморок, когда он появился перед дверью ее отца. Она не
знала, что Тристан пообещал старому шкиперу встретиться с ним через три
месяца в Гаване.

* * *

Тристан, Альфред, Изабель и Сюзанна сидели в затемненной гостиной на
Луисберг-Сквер - два сына, мать и невеста, думавшая, что непозволительно