"Николай Гарин. Таежная богиня" - читать интересную книгу автора

Осторожно ступая по скрипучим половицам, она подкралась к Никите со
спины и впервые взглянула на холст. Увиденное ее обескуражило. По периферии
полотно темнело от крупных и сложных по цвету мазков. К центру светлело, и
мазки были мягче и мельче. Однако сам центр был не тронутый, не было даже
карандашного наброска. "Что он замыслил?" - думала девушка, затаив дыхание,
но спросить не решилась. Так же осторожно ступая, она вернулась на кухню и
включила чайник.
Весь оставшийся день Никита проработал, даже не присев. Выпил на ходу
чашки три кофе, не взяв при этом в рот ни крошки. Ни спрашивать о чем-либо,
ни говорить с ним Валерия так и не осмелилась.
На следующее утро девушку испугал вид Никиты. По замедленным и
неуверенным движениям, по тому, как он держал палитру и кисть, как искал
цвет, как отходил от мольберта и как возвращался, как плотно были сжаты его
губы, а на щеках ходили вздувшиеся желваки, Валерия поняла, что Никита на
пределе. Она тихо прокрадывалась, ставила на стул перед мольбертом кофе и
так же тихо удалялась. Через каждый час она приносила новую чашку.
Ближе к вечеру Лера перехватила взгляд Никиты и содрогнулась. На нее
смотрели глаза больного или сумасшедшего. Они, казалось, должны были
прожигать своим огнем все, на что натыкались. Это был другой Гердов. Он
усох, стал тоньше, появилась сутулость, а потрескавшиеся губы все время
шевелились, точно говорили с кем-то. "Что-то не ладится у него?!" - подумала
Валерия. Понаблюдав, как Никита то накладывал краску на полотно, то с
ожесточением снимал ее мастихином, она поняла, что у Гердова не получается
нужный цвет.
И еще, как ни странно, у Валерии возникло впечатление, что, кроме них,
на веранде появился еще кто-то... Она опасливо огляделась. Никого. Однако по
спине пробежали колкие мурашки. "С ума сойдешь с этим Гердовым!..." -
девушка перешла на кухню, и ей сразу стало спокойнее.
...Когда очередной раз стемнело, Никита обнаружил, что закончился
кадмий лимонный, охра и желтый средний. Выругавшись про себя, он попытался
выдавить еще сколько-нибудь из тощих тюбиков, но тщетно. И как-то легко
вспомнил про старинные краски, что прихватил из фанерного чемоданчика отца.
Он достал эти помятые, потемневшие от времени небольшие цилиндрики,
перочинным ножом вспорол им свинцовые рубашки и извлек окаменевшие
золотистые комочки. С помощью двух столовых ложек мелко раздробил, а потом и
вовсе превратил в порошок. Полученную цветную пыльцу он долго и тщательно
перемешивал со свежей краской на палитре и только тогда с предельной
аккуратностью и осторожностью стал наносить ее на холст, как нечто крайне
драгоценное и хрупкое. Через минуту он почти не дышал. Его лицо светилось,
губы улыбались, он будто парил над холстом. Если бы в эти мгновения
кто-нибудь увидел Никиту, то без колебаний решил, что у парня все же съехала
крыша.
...Ночью Валерию словно кто-то тронул за плечо, и она проснулась.
Открыв глаза, девушка прислушалась. Половицы на веранде не скрипели.
"Наконец-то..." - с облегчением подумала она, но все же решила встать и
убедиться, что Гердов действительно уснул.
Лера не сразу обратила внимание, что воздух во всем доме еле заметно
светится. Она прошла в гостиную. На диване, свернувшись калачиком, по-детски
подложив под щеку ладони, спал Никита. Осторожно поцеловав в висок, Лера
укрыла его пледом. Пройдя на кухню, она в недоумении остановилась, глядя на