"Николай Гарин. Оула " - читать интересную книгу автора

пустят. Да и карманы тяжелели от "подарков".

Вскорости распустили отряд, кто куда подался, а Матвей, вкусивший
сладость власти, вседозволенности и безнаказанности, уже не мог без этого.
Взяли в ЧК стажером. Велели подробно о себе написать. Вот он и написал
самую, что ни на есть героическую биографию, не забыв и про отца, заживо
беляками сожженного, и мать, замученную в застенках . Стал носить кожанку и
личный наган. Время шло, старался в службе. Восемнадцать не исполнилось, а
уже маленькой группой командовал. Да вот прошлое покоя не давало, все могло
в одночасье рухнуть, если откроется настоящее о Матвее Шурыгине. А когда
пришло известие о вооруженной банде, гуляющей где-то по соседству с его
родной деревенькой, поначалу струхнул, что вдруг вылезет что-нибудь о нем на
свет белый, а потом сам напросился. Убедил начальника отдела, что хорошо
знает те места, да и людей многих - поверили и послали. Отряд сам подбирал.
Брал только молодых и проверенных лично в делах, повидавших крови, злых и
отчаянных. С каждым провел беседу. Однако опыта у Матвея не хватило. Лишь
спугнул, разогнал банду по окрестным лесам, зато появилась возможность
"преследовать" ее в сторону Крутихи, якобы по достоверному доносу именно там
у них основная база. И повел рассерженный неудачей отряд к своей родной
деревне. Подошли к вечеру. С темнотой начали акцию по очистке Крутихи от
"недобитой белой нечести". Закончили на зорьке, под мычание недоенных коров,
пение перепуганных петухов да стонов кое-где недобитых "бандитов". В живых
остались только дети да те, кто-либо не помнили, либо вообще не знали
Матюху - Матвея Шурыгина.

За успешную операцию Шурыгину объявили благодарность и повысили по
службе.

В тридцать шесть поднялся до начальника политотдела, стал майором НКВД.
Небольшого роста, с маленькими, колючими глазками, обширной плешиной, с
реденькими, белесыми волосиками по краю и мягким, кругленьким животиком -
вот и все, что представлял собой майор Шурыгин Матвей Никифорович снаружи.
Там внутри, по ту сторону глаз - завистливый и коварный, злой и высокомерный
по отношению ко всем, кто ниже званием и должностью. Вместе с тем трусливый,
боящийся темноты и огня до потери сознания, до обильного потовыделения и
недержания мочи, готовый стрелять на любой шорох в темноте, если с ним не
было никого.

Шурыгин рано понял, что с его грамотой, а попросту безграмотностью, то,
что имел сейчас - это вершина, на которую он мог рассчитывать в своей
карьере. Поэтому несколько сбавил обороты в служебном рвении, хотя продолжал
оставаться непредсказуемым, предался размышлениям, а попросту словоблудию,
стал сластеной жизни, брал от нее все, до чего дотягивались его руки. А руки
у Шурыгина были длинными.

* * *

Медленно, осторожно ступая по каменным ступенькам, Степан спускался в
подвал. Вернее, его вели два молодых НКВДешника. Они не торопили его, не
подгоняли, словно давая своей очередной своей жертве собраться с силами