"Алексей Гарин. Единственный метод " - читать интересную книгу автора

Дальнейшее уже происходило автоматически, почти независимо от воли
солдата. Сработала программа, кропотливо вложенная долгими тренировками:
ЗАДАЧА ПЕРВАЯ - ОРУЖИЕ К БОЮ!


ЗАДАЧА ВТОРАЯ: ОБЕСПЕЧИТЬ БЕЗОПАСНОСТЬ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ.

И, наконец...
ЗАДАЧА ТРЕТЬЯ: ВЫЯСНИТЬ ПРИЧИНЫ ВНЕШТАТНОЙ СИТУАЦИИ. И по возможности
принять меры к ее устранению.
- Внимание, всем!
Громко возмущавшиеся "лихачеством" биологи замерли с открытыми ртами.
Командный голос, настоящий командный голос - еще одно умение, требующее
специальной тренировки. И действует он безотказно...
Ну, практически безотказно. Особенно на мягкотелых гражданских.
- Машина неуправляема. Всем - выполнять мои команды! Готовимся к
эвакуации...
- Витя! - удивленно подала голос красавица Адочка, - что...


- ВЫПОЛНЯТЬ!!!

Сейчас Виктор Киндинов был совершенно не похож на молчаливого,
застенчивого юношу, каким его знали гражданские члены экспедиции.
Изменившееся, застывшее лицо, короткие отрывистые фразы. Манера двигаться -
стремительная и хищная.
В потолке, у двери, располагалась матовая стеклянная пластина: кулак в
толстой кожаной перчатке легко сломал тонкую преграду. За стеклом -
ярко-красная рукоять. Пальцы Виктора ухватились за нее - как раз в тот
момент, когда машина вдруг ощутимо завалилась носом вперед. Пассажиров
швырнуло друг на друга; Виктор, повисший на аварийном рычаге, чудом не
оказался в общей куче. Грохот и звон справа. Оханье, раздраженная ругань...
Вездеход повело в сторону, разворачивая кормой. Людей бросило вбок,
затем верх и низ в очередной раз поменялись местами; корма стремительно ушла
вниз, а нос задрался. Виктор как-то отстраненно подумал, что лопнула одна из
гусениц - повреждение вообще очень и очень маловероятное. И что, пожалуй, не
стоило так сразу хвататься за аварийную автоматику...
Он рванулся вперед, разбрасывая пассажиров, к узкой дверце, отделяющей
десантный отсек от кабины пилота. Позади тихо зашумел пневматический привод,
поднимая массивную створку; Виктор уже поворачивал рукоять замка, когда
позади ударил отчаянный женский визг.
Люк открывался, медленно, неостановимо - и из-за него ползла жидкая,
маслянистая грязь. Еще немного, и "мышка" пойдет ко дну, словно катер с
пробитым днищем... Господи, только бы не заклинило водительский люк!
Дверь распахнулась, и Виктор понял, что беспокоиться об этом не стоит.
Лобового стекла - толстого, пуленепробиваемого бронестекла - попросту не
было. Так же, как не было головы у человека, лежащего в кресле. Адонга
Нериманова было трудно узнать... Впрочем, его сослуживца это заботило мало.
В курсе психоподготовки случалось видеть и не такое... и вообще, следовало
позаботиться о живых.