"Томас Гарди. Мэр Кэстербриджа (роман)" - читать интересную книгу автора

иных национальностей. К тому же я и не пытался точно воспроизводить ни его
произношения, ни произношения уэссекцев. Однако следует добавить, что это
новое издание обладает следующим несомненным превосходством над предыдущими:
его критически прочел профессор вышеупомянутого языка - человек, безусловно,
компетентный, который, более того, по весьма важным причинам личного
характера научился говорить на нем в первый же год своей жизни.
Далее, очаровательная дама отнюдь не шотландского происхождения,
известная своей правдивостью и умом, супруга видного каледонца, навестила
автора вскоре после выхода первого издания и осведомилась, не с ее ли мужа
списан Фарфрэ, ибо он показался ей вылитым портретом этого (без сомнения)
счастливейшего человека. Я же, создавая Фарфрэ, ни разу даже не подумал о ее
супруге, а потому позволяю себе надеяться, что Фарфрэ выдержит экзамен если
не как шотландец для шотландцев, то как шотландец для южан.
Первый раз этот роман был полностью опубликован в двух томах в мае 1886
года.
Т. Г.

Февраль 1895 г. - март 1912 г.


ГЛАВА I

Однажды вечером, в конце лета, когда нынешнему веку еще не исполнилось
и тридцати лет, молодой человек и молодая женщина - последняя с ребенком на
руках - подходили к большой деревне Уэйдон-Прайорс в Верхнем Уэссексе. Одеты
они были просто, но не бедно, хотя густой слой седой пыли, накопившийся на
их обуви и одежде, очевидно, за время долгого пути, придавал им сейчас
обносившийся и не слишком привлекательный вид.
Мужчина был хорошо сложен, смуглый, с суровым лицом, и в профиль
лицевой угол у него казался почти прямым. На нем была короткая куртка из
коричневого плиса, более новая, чем остальные части его костюма - бумазейный
жилет с белыми роговыми пуговицами, короткие, тоже бумазейные, штаны,
рыжеватые гамаши и соломенная шляпа с лакированной черной лентой. За спиной
он нес на ремне тростниковую корзину, из которой торчала раздвоенная
рукоятка ножа для обрезки сена и сквозь прутья виднелась завертка для
затягивания сена веревками. Шел он мерным, тяжелым шагом опытного сельского
рабочего, резко отличающимся от неуклюжей, шаркающей походки земледельца, а
в его манере выворачивать и ставить ступню чувствовалось свойственное ему
упрямство и циническое равнодушие, проявлявшиеся даже в том, как размеренно
набегали и исчезали складки на бумазейных штанах то на левой, то на правой
ноге, по мере того как он шагал.
Впрочем, пара эта была действительно своеобразная, и шли они в столь
глубоком молчании, что это не могло не броситься в глаза случайному
наблюдателю, в противном случае и не заметившему бы их. Они шагали бок о
бок, так что издали могло показаться, будто люди, связанные общими
интересами, ведут между собой тихий, непринужденный, задушевный разговор; но
при ближайшем рассмотрении обнаруживалось, что мужчина читает или делает
вид, будто читает, листок с отпечатанной на нем балладой, который он не без
труда держал перед глазами рукой, пропущенной сквозь ременную петлю. Было ли
то действительной причиной или лишь предлогом, чтобы избежать наскучивших