"Мэг Гардинер. Озеро смерти " - читать интересную книгу автора

жестокости.
- Ты не слушала.
Я ткнула пальцем в сторону грузовика с тыквами:
- Скорее всего тот человек умер. Скажи наконец, что происходит за
стенами этой церкви?
Она почти не смотрела в мою сторону. Подступив ближе, я с волнением
спросила:
- Почему ты убежала?
- Тебе не понять, - ответила Табита.
- Попробуй объяснить. Хотя, кажется, меня уже ничем не удивить.
Ее голос, некогда чувственный, прозвучал невыразительно и отстраненно:
- Эван, раскрой глаза и отвернись от лжи. Приближается то, что нельзя
остановить.
Сзади прохрипела радиостанция. Экипаж запросил у диспетчера помощь.
Распевая о крови и беззаконии, последователи Вайоминга продолжали голосить.
Губы Табиты вновь зашевелились. Словно она решала - сказать или нет.
Напротив развевались алые одежды хористок, особенно зловещие на фоне
красно-синих пожарных стробоскопов.
Она сказала:
- Тебе не удержать Люка. Он не твой.
Затем Табиту поглотила толпа, и я потеряла ее из виду.


ГЛАВА 3

Подъехав к дому, я несколько минут посидела в машине, стараясь
отделаться от полученных за вечер гадостных впечатлений. Не хотелось, чтобы
Люк видел меня настолько подавленной. В ушах еще слышался хруст битого
стекла, и я продолжала видеть перед собой наэлектризованные до предела глаза
Табиты. Я чувствовала в своей руке руку искалеченного человека. Она была
мягкой, словно состояла из одних хрящей.
Выбравшись из "эксплорера", я захлопнула дверь и побрела по улице.
Когда, вытащив пострадавшего из-под грузовика, спасатели из пожарной
команды опустили тело на носилки, я не знала, сумеет ли этот человек
продержаться до прибытия в госпиталь. Спасатели работали, как всегда,
аккуратно - словно пытались спасти хрустальный сосуд.
И не было ни малейшей зацепки насчет его личности. Я не представляла,
для чего этому человеку понадобилось явиться на мессу и кому были адресованы
его вопли. В полиции Санта-Барбары я сделала заявление, сообщив обо всем
увиденном, и даже высказала мнение, что пострадавший казался слабым или
больным человеком. Еще я предположила, что больны сами "Оставшиеся", назвав
их инфицированными патологической формой веры. Окинув взглядами разбитую
витрину и мокрую от раздавленных тыкв мостовую, полицейские лишь недоуменно
пожали плечами, не зная, как расценить мою информацию. Копы уважают факты, а
вовсе не метафизику с налетом мистики.
Толкнув калитку, я направилась к своему коттеджу вдоль росших у
тропинки дубов. Перед тем как войти, еще раз удостоверилась, не дрожат ли
руки, и придала лицу заведомо благодушное выражение.
В гостиной было пусто. В доме не раздавалось почти никаких звуков, за
исключением негромкого бормотания телевизора, на экране которого как раз шли