"Роже Мартен дю Гар. Семья Тибо (Том 1)" - читать интересную книгу автора

- Она при смерти.
- О! Зачем так говорить! - сказал Грегори тоном упрека.
- Ме-нин-гит, - проскандировал Антуан, поднимая руку ко лбу. -
"Странный малый", - добавил он про себя.
Лицо у Грегори было желтое и угловатое; черные пряди тусклых, будто
мертвых волос топорщились вокруг совершенно вертикального лба. По обе
стороны носа, длинного, вислого и багрового, сверкали из-под бровей глубоко
посаженные глаза; очень черные, почти без белков, постоянно влажные и
удивительно подвижные, они словно фосфоресцировали; такие глаза, суровые и
томные, бывают иногда у обезьян. Еще более странной была нижняя часть лица:
немая ухмылка, гримаса, не выражавшая ни одного из обычных человеческих
чувств, дергала во все стороны подбородок, безволосый, туго обтянутый
пергаментно-желтой кожей.
- Внезапно? - спросил пастор.
- Температура поднялась в воскресенье, но симптомы проявились только
вчера, во вторник, утром. Сразу собрался консилиум. Было сделано все, что
можно. - Его взгляд стал задумчивым. - Посмотрим, что скажут эти господа; но
лично я, - заключил он, и лицо у него перекосилось, - лично я считаю, что
бедный ребенок уми...
- О, don't!* - хрипло прервал пастор. Его глаза вонзились в глаза
Антуана, горевшее в них раздражение плохо вязалось со странной ухмылкой,
кривившей рот. Словно воздух вдруг стал непригоден для дыхания, он поднес к
воротнику свою костлявую руку, и эта рука скелета так и застыла, судорожно
вцепившись в подбородок, точно паук из кошмарного сна.
______________
* О нет! (англ.).

Антуан окинул пастора профессиональным взглядом: "Поразительная
асимметричность, - сказал он про себя, - и этот внутренний смех, эта ничего
не выражающая гримаса маньяка..."
- Будьте любезны сказать, вернулся ли Даниэль, - церемонно спросил
пастор.
- Нет, полнейшая неизвестность.
- Бедная, бедная женщина, - пробормотал Грегори, в его голосе слышалась
нежность.
В это время оба врача вышли из гостиной. Антуан подошел к ним.
- Она обречена, - гнусаво протянул тот, что выглядел более старым; он
положил руку на плечо Антуану, который тотчас обернулся к пастору лицом.
Подошла пробегавшая мимо сиделка, спросила, понизив голос:
- Скажите, доктор, вы считаете, что она...
На сей раз Грегори отвернулся, чтобы больше не слышать этого слова.
Ощущение удушья становилось невыносимым. В приоткрытую дверь он увидел
лестницу, в несколько прыжков очутился внизу, перешел через улицу и принялся
бегать вдоль мостовой под деревьями, смеясь своим нелепым смехом, со
взъерошенными волосами, скрестив на груди паучьи лапы, жадно вдыхая вечерний
воздух. "Проклятые врачи!" - ворчал он. К Фонтаненам он был привязан, как к
собственной семье. Когда шестнадцать лет тому назад он приехал в Париж без
единого пенса в кармане, у пастора Перье, отца Терезы, нашел он приют и
поддержку. Этого ему не забыть никогда. Позднее, во время последней болезни
своего благодетеля, он все бросил, чтобы неотлучно находиться у его постели,