"Роже Мартен дю Гар. Семья Тибо (Том 1)" - читать интересную книгу автора

Аббат Векар не мог удержать осуждающего жеста.
- Как? Гугенотка? - пробурчал г-н Шаль и отпрянул, будто ступил ногой в
лужу Варфоломеевской ночи{46}.


IV

Госпожа де Фонтанен вернулась домой. Женни дремала в своей кровати;
приподняв пылающее лицо, она вопросительно глянула на мать и снова закрыла
глаза.
- Уведи Блоху, мне от шума становится хуже.
Госпожа де Фонтанен прошла к себе в комнату и, почувствовав
головокружение, села, даже не сняв перчаток. Может быть, у нее тоже
начинается жар? Нужно быть спокойной, сильной, не терять веры... Ее голова
склонилась в молитве. Когда она выпрямилась, все ее действия обрели одну
цель: отыскать мужа, вызвать его.
Она вышла в переднюю, задержалась в нерешительности перед закрытой
дверью, отворила ее. В комнате застоялся нежилой дух, было прохладно;
слышался кисловатый аромат вербены, мелиссы, припахивало туалетной водой.
Она раздвинула шторы. Посреди комнаты стоял письменный стол; на бюваре
тонким слоем лежала пыль, - и никакой записки, ни адреса, ничего. Ключи
торчали на своих местах. Хозяин комнаты отнюдь не страдал скрытностью. Она
выдвинула ящик письменного стола - ворох писем, несколько фотографий, веер,
а в углу, жалким комком, черная шелковая перчатка... Ее рука застыла на краю
стола. В памяти внезапно возникла картина, внимание рассеялось, взгляд
устремился вдаль... Два года назад летним вечером она ехала вдоль набережных
в трамвае, и ей показалось, что она видит, - она даже привстала со своего
места, - что она видит Жерома, своего мужа; она узнала его, он стоял возле
какой-то женщины, да-да, стоял, склонившись над молодой женщиной, которая
плакала на скамейке! И с тех нор сотни раз ее воображение кружило вокруг
этой сцены, промелькнувшей за какую-то долю секунды, и с жестоким
удовлетворением восстанавливало мельчайшие ее детали: пошлое горе женщины,
ее упавшая шляпа и большой белый платок, который та поспешно вытащила из
юбки, но главное - фигура Жерома! Ах, она была уверена, что угадала по
поведению мужа, какие чувства обуревали его в тот вечер! Тут, несомненно,
было и сострадание, - ведь она знала, как легко его можно растрогать; и
раздражение, оттого что его втянули в скандал посреди людной улицы; и, уж
конечно, - жестокость! Да! Он стоял, чуть наклонившись, и в его напряженной
позе она ясно увидела эгоистический расчет любовника, которому любовница до
смерти надоела, который стремится уже к новым похождениям и который,
несмотря на жалость, несмотря на тайный стыд, уже прикинул, как использовать
к своей выгоде эти слезы, чтобы тут же, на месте, окончательно завершить
разрыв! Все это явственно предстало перед ней в тот миг, и всякий раз, как
это наваждение опять овладевало ею, у нее кружилась голова и подкашивались
ноги.
Она быстро вышла из комнаты и заперла дверь двойным поворотом ключа.
Вдруг ее осенило: эта горничная, маленькая Мариетта, которую пришлось
уволить с полгода назад... Г-жа де Фонтанен знала адрес ее нового места.
Подавив отвращение, она без дальнейших раздумий отправилась туда.
Кухня помещалась на пятом этаже, с черного хода. Был унылый час мытья