"Роже Мартен дю Гар. Семья Тибо (Том 1)" - читать интересную книгу автора

окружающих, и слова, которыми живописал он свою тревогу, трогали его самого.
Однако присутствие духовника побуждало его спросить свою совесть: выполнил
ли он отцовский долг по отношению к несчастному ребенку? Он не знал, что
ответить. Его мысль метнулась в сторону: не будь этого маленького гугенота -
ничего бы не произошло!
- Негодяев вроде этого Фонтанена, - проворчал он, поднимаясь из-за
стола, - следовало бы держать в особых заведениях. Разве допустимо, чтобы
наши дети подвергались подобной заразе? - Заложив руки за спину и закрыв
глаза, он ходил взад и вперед вдоль стола. Хоть он и не упомянул о
несостоявшейся поездке на конгресс, но мысль о ней по-прежнему подогревала в
нем злобу. - Вот уже больше двадцати лет, как я посвятил себя изучению
детской преступности! Двадцать лет я борюсь с нею в лигах предупреждения
преступности, пишу брошюры, выступаю на всех конгрессах! Больше того! -
воскликнул он, поворачиваясь в сторону аббатов. - Разве я не основал в Круи,
в своей исправительной колонии, специального корпуса, где порочные дети,
если они принадлежат к другому общественному классу, нежели обычные наши
питомцы, находятся под особо строгим надзором? Так вот, вы не поверите мне,
если я вам скажу, что этот корпус постоянно пуст! Разве это мое дело -
обязывать родителей посылать туда своих сыновей? Я сделал все, что было в
моих силах, чтобы заинтересовать министерство народного просвещения нашей
инициативой! Но, - закончил он, пожимая плечами и снова падая в кресло, -
разве эти господа из безбожной школы заботятся о социальной гигиене?
В это мгновение горничная подала ему визитную карточку.
- Она здесь? - вскричал он, поворачиваясь к сыну. - Что ей нужно? -
спросил он у горничной и, не дожидаясь ответа, сказал: - Антуан, выйди к
ней.
- Тебе нельзя ее не принять, - сказал Антуан, бросив взгляд на
карточку.
Господин Тибо готов был вспылить. Но тотчас овладел собой и обратился к
священникам:
- Госпожа де Фонтанен! Что поделаешь, господа! Мы должны оказывать
уважение женщине, кем бы она ни была. А эта женщина, что ни говори, - мать!
- Как? Мать? - буркнул г-н Шаль, но так тихо, будто беседовал с самим
собой.
Господин Тибо сказал:
- Пусть эта дама войдет.
И когда горничная ввела посетительницу, он встал и церемонно
поклонился.
Госпожа де Фонтанен никак не ожидала застать здесь такое общество. Она
задержалась в нерешительности на пороге, потом шагнула в направлении
Мадемуазель; та вскочила с места и уставилась на протестантку перепуганным
взглядом; в ее глазах больше не было томности, теперь они делали ее похожей
скорее на курицу, чем на лань.
- Госпожа Тибо, если я не ошибаюсь? - пробормотала г-жа де Фонтанен.
- Нет, сударыня, - поспешно сказал Антуан. - Это - мадемуазель де Вез,
которая живет с нами вот уже четырнадцать лет, со дня смерти моей матери, и
которая нас воспитала, моего брата и меня.
Господин Тибо представил мужчин.
- Прошу извинить, что я побеспокоила вас, сударь, - сказала г-жа де
Фонтанен, смущенная устремленными на нее взглядами, но тем не менее сохраняя