"Хорёк-писатель в поисках музы" - читать интересную книгу автора (Бах Ричард)

Глава 10

Золотом на белизне сверкали буквы, выбитые рельефным тиснением у верхнего обреза страницы: «Книги для щенков: отдел Издательского дома "Хорек"».

Письмо начиналось так: «Дорогой Хорек Баджирон».

И вот что говорилось в нем дальше:

«Сотрудники Издательского дома «Хорек» с глубочайшим удовольствием берут на себя обязанность известить вас о том, что ваш рассказ «Колибри Стайк» мы нашли очаровательным. Не часто нам выпадает счастье встретить в книге для юных щенков столько изящества и прелести при сюжете, исполненном такого благородства.

К настоящему письму прилагается проект издательского контракта. В свете той заслуженной популярности, которую принесла вам книга «Лапа — раз, лапа — два...», мы весьма заинтересованы в том, чтобы упомянутый рассказ был опубликован в нашем издательстве. В связи с этим мы взяли на себя смелость превысить стандартные размеры аванса и поднять процент авторских отчислений с тиража.

Искренне надеемся, что при рассмотрении вопроса о предоставлении авторских прав на публикацию вы примете наше предложение к сведению в первую очередь. Впрочем, мы ни в коей мере не желаем вас стеснять, и если вы сочтете нужным направить рукопись другим издателям, то просим вас лишь оставить за нами возможность предложить условия более выгодные.

С глубокой благодарностью за проявленное внимание, ваши покорные слуги...»

Спотыкаясь, Баджирон спустился по лестнице и молча вошел на кухню. Даниэлла приняла письмо из его лапы, застывшей на весу.

Она прочитала его вслух, от начала и до конца. Затем она взглянула на приложенный контракт и увидела, что сумма аванса во много раз превосходит те скромные сбережения, что им удалось накопить за всю жизнь.

— Баджи, по-моему... — потрясенно пробормотала она. — По-моему...

Она вложила письмо обратно в его оцепеневшую лапу. Под тяжестью бумажного листка Баджирон начал медленно заваливаться на спину. Даниэлла посмотрела на него и тоже упала в обморок.

Часы пробили шестнадцать раз, после чего в кухне воцарилась тишина.