"Льюис Гэннет. Геенна ("Тысячелетие") " - читать интересную книгу автора

Питера - два мрачных господина в штатском. Положение слегка облегчал тот
факт, что место выбрано руководством явно недурственное - розовый сад.
Питер Ватт, осушив вторую бутылку минеральной воды, мрачно оглядел
труды своих подчиненных. М-да... Цветы выглядели так, будто по ним
промаршировала объединенная армия США и Бразилии, а в последней, как
известно, водится много-много диких обезьян. Сломанные стебли, бумажки от
конфет. Ватт вздохнул и вытер пот с лысины. И замурлыкал любимую песню:
"Белый шиповник, белый шиповник краше садовых роз... Пылкий любовник...".
Допеть ему не удалось, помешали толпы любопытных зрителей. Не зная, что
происходит, добропорядочные граждане делали самые смелые предположения,
надеясь, что им повезет. И они увидят труп.
Им не повезло: труп они не увидели. Ватт, гаркнув на двух особо
неугомонных подростков ("Дяденька, дайте посмотреть, ну хоть одним
глазком!" - "Кыш!"), поманил Фрэнка.
- Здесь я, здесь, Питер. Что ищем?
- Да, понимаешь, история какая-то... н-нехорошая история. Сегодня
утром, между семью пятнадцатью и семью тридцатью в сад пришла молодая
красивая женщина. Что ты ухмыляешься, она - садовник. Главный садовник,
между прочим. И, между прочим, она тут каждую неделю бывает, следит за
состоянием роз. Так вот. Осматривала она цветочки-лепесточки, в земельке
ковырялась, и все шло хорошо, пока леди не наткнулась на это. А как
наткнулась, то сразу вызвала полицию.
Ватт достал из форменных штанин шариковую ручку. Подошел к огороженному
желтой лентой кусту и приподнял нижние листы куста чайной розы.
Фрэнк наклонился и, не сдержавшись, присвистнул. Серый мягкий пепел,
слой в несколько сантиметров. Посередине, слегка припорошенное, будто редкий
экспонат из частной коллекции маньяка-убийцы, лежало ухо. Человеческое.
Только ухо. И больше ничего. Ни головы, ни кожи, ни волос - ничего из того,
к чему данный фрагмент анатомии мог бы присоединиться.
Фрэнк встал на колени, чтобы исследовать страшную находку поближе. На
фоне золы ухо выглядело нелепой аппликацией. Но его края были сильно
обожжены, что позволяло сделать логичный вывод: ухо, как и остальное тело,
пытались сжечь. Хорошо сохранилась только внутренняя часть.
Пара пауков, сорвавшись с изумрудного листа, упали на анатомический
вешдок, к которому уже подбирались голодные муравьи.
Ватт поморщился, он всегда болезненно реагировал на подобные вещи. Ему
казалось несправедливым, что человеческая плоть так быстро превращается в
прах и смешивается с землей. Справившись с незваной эмоцией, он повернулся к
другу. В течение нескольких секунд, показавшихся Питеру вечностью, Блэк
смотрел на пепел:
- Кажется, эта... м-м... деталька принадлежит взрослому.
- Принадлежала! - педантично уточнил Фрэнк. - Но, по сути, похоже, ты
прав.
- По сути, да. Кстати сказать, часть внутренних спиралей почти не
повреждена. Полагаю, мы сможем вскоре получить данные судмедэксперти...
Фрэнк нерешительно коснулся пальцем золы и тут же одернул руку, словно
обжегся.
Питер запнулся на полуслове и недоуменно уставился на Блэка:
- Что?
- Пепел. Огонь. Почему здесь так много пепла?