"Валерий Николаевич Ганичев. Росс непобедимый (Исторические повествования) " - читать интересную книгу автора

Ростовцева, Шмидта и других русских и иностранных художников и граверов.
Софи боялась, что громкие возгласы офицеров и морских служителей распугают
дам. Но Шарль знал, что у всякого женского заведения рядом должно быть
мужское присутствие, и мимолетный женский взгляд привлекал к его залам
внимание мужчин не меньше, чем острая бритва или английский ром.
Дамы щебетали по-русски и по-французски. О, какое это серьезное дело
несерьезный женский разговор в парикмахерской! Сколько можно узнать
новостей, подробностей, совершенно секретной информации, закрытых для
мужчин сведений.
Нет, тот, кто считает женские разговоры в парикмахерской безделкой,
никогда ничего не узнает, никогда не будет богат! Шарль не таков. Для него
это милое щебетание настоящий концерт, симфония, с солирующей скрипкой,
звучанием которой наслаждается мсье Мовэ.
У господ офицеров разговоры посдержаннее. Они молчаливо безразличны
при стрижке и бритье. Но уже подузнал Шарль, чем развязать языки русских
мужчин. Англичане при третьей рюмке мрачнеют и становятся все молчаливее.
Русские же офицеры веселеют, наливают себе еще и начинают ругать
пруссаков, "англичанку", турок, потом переходят на соседние гвардейские
полки, вельмож, правительственный Сенат, если добавят, то попадает и
самому вице-канцлеру, а как выпьют еще, то и всем фаворитам достанется. С
последней рюмкой уже можно и не слушать, это будет тост за госпожу
императрицу, как бы ни был пьян бравый офицер. В общем, работы вечером
прибавилось, надо было все записать в первый список. Хотя два раза уже
прикоснулись половинкой карты голландцы и три раза одарили англичане, но
денег на раскачивание офицеров требовалось все больше. Они знали, что
здесь угощают бесплатно.
Но недаром Шарль был изобретательным малым, и в один из дней он
оказался у французского поверенного в Петербурге Беранже. Сам расхвалил
благопристойную и признанную многими "высокими" людьми цирюльню, и,
пригласив поверенного посетить ее, он рассказал о поручении голландцев (об
англичанах умолчал) и высказал согласие за плату, достойную французского
короля, поработать на его святое дело. С легким презрением выслушал его
поверенный, сей подлинный рыцарь чести, и брезгливым жестом указал на
дверь. Несколько обескураженный, бывший французский комедиант неизысканно
высказался по поводу скупости и скаредности своих земляков и отправился
домой.
В дверях цирюльни, заслонив проход, стоял в тонкой работы камзоле,
закрывающей глаза шляпе, высокий, худой господин. "Вот первая плата.
Будете давать сведения 15-го числа. Нас интересуют сверх того все связи с
Альбионом, крымским ханом, Польшей, Австрией, отношение к Франции... При
отсутствии этих материалов плата будет меньше. Всего доброго, мсье, не
забудьте - завтра пятнадцатое".


БЕГЛЕЦ

Земледелец! Кормилец нашея
тощеты, насытитель нашего глада, тот,
кто дает нам здравие, кто житие наше
продолжает, не имея права распоряжати