"Андрей Гальперин. Отражение птицы в лезвии " - читать интересную книгу автора

Империю. И верный Ландо будет приносить мне горячее вино, и читать вслух
сочинения Теобальда Расса."
- Я предполагаю, что у вас есть выход из этой ситуации, граф?
- Да, Ваше Величество! У маркграфа есть дочь на выданье. В данный
момент она находится в Норке, под покровительством графини Асконы. А у
вашего троюродного брата, герцога Винтирского, есть сын. Такой союз был бы
чрезвычайно выгоден для Империи...
- По мой племянник всего лишь девятилетний ребенок, граф!
- Пусть это не смущает Вас, Ваше Величество! Если предложить
винтирскому герцогу Форрону регентство в Кирской Марке, я думаю, что он
согласится ввести свою армию и ударить в тыл мятежникам. А его сын,
впоследствии, сможет прибавить к своему титулу титул маркграфа Киры. Этим вы
укрепите власть короны в герцогстве без всякого вмешательства имперских
арионов.
Император обвел пальцем несколько крупных сапфиров, изображающих
Винтир.
- Вы выстроили довольно четкую схему, граф. Единственное, чего я не
вижу в этой схеме, так это места маркграфу Нурру...
- Вы совершенно правы, Ваше Величество! - Россенброк выбрался из
кресла, и опираясь на трость подошел к Императору. Некоторое время канцлер
смотрел на карту, потом ткнул пальцем в белые алмазы Киры и произнес:
- Да, Ваше Величество! Маркграфу места в этой схеме нет.

Это было давно. Его отец, которого Фердинанд презирал за мягкотелость,
умер в страшных мучениях от удивительного, не оставляющего следов яда. Его
брат, вечно улыбавшийся краснолицый громила, трагически погиб на охоте, и
тела их обоих были сожжены, по старой аведжийской традиции и пепел развеян
по улицам и площадям Циче. А от придворных, так смеявшихся над ним в
прошлом, уже не осталось и костей в тайных подвалах замка.
Фердинанд бродил в одиночестве по пустынным галереям и обширным
террасам закрытого, восточного крыла замка Циче. Лишь только он, Великий
герцог, и еще несколько приближенных могли посещать эти бесконечные сырые
залы, скрывающие в себе огромное количество еще не раскрытых тайн.
Фердинанд, не спеша, проходил мимо удивительных барельефов и странных
скульптур, оставшихся нетронутыми со времен изгнания гномов с этих земель.
Некоторые, казалось бы, глухие стены, иногда странным образом открывались
при его приближении, отворяя мрачные, идущие неизвестно куда проходы.
"Куда, куда же делся его перстень?" - Фердинанд заглядывал в
открывающиеся с тихим скрипом двери и проходил дальше. Постепенно коридоры
сужались, потолок нависал все ниже. Изысканная резьба на стенах уступила
место гладкому отполированному камню, бездымные факелы, горящие вечным
приглушенным светом только в коридорах замка Циче, попадались все реже и
реже. Фердинанд быстрым шагом миновал сокровищницу, вошел в просторный зал и
остановился у огромной чаши грубого камня. Вокруг него на черных гладких
стенах с редкими золотистыми прожилками заплясали тяжелые глубокие тени.
Фердинанд покосился на черный провал в дальнем конце зала и заглянул в чашу.
"Где же перстень? Почему, и где этот краснорожий болван снял его с
пальца?" - Все время, после гибели Генриха, так тщательно спланированной и
чуть не сорвавшейся, Фердинанда не оставляла мысль о перстне брата, таком же
как и у него, с огромным красным камнем.