"Марина Галкина. Одна на краю света " - читать интересную книгу автора

чукчами-оленеводами, пас оленей.
Олег пригласил меня в избу попить чаю. Теперь я всем представлялась как
путешественница. Хозяева, угостив меня вкусными свежевыпеченными пирожками,
недоверчиво выслушали мой рассказ о намерениях, который я отшлифовала и
кратко преподносила в следующем виде: программа максимум - добраться до
Ледовитого, и программа минимум (для успокоения слушателей) - до Амгуэмы и
вниз по реке к Эультинской трассе.
- Конечно, можешь оставаться ночевать, но пока прилив идет, пока погода
стоит, лучше идти.
Это напутствие "пока погода стоит" я часто слышала на Чукотке от разных
людей. Прочувствовать всю серьезность, с какой произносится эта фраза,
можно, наверное, только тем, кто попадал в непогоду этого края. Разомлев в
избяном тепле, я встрепенулась, когда села в каяк. Олег махал мне вслед:
"Если к нам подойдет моторка, я скажу, чтобы вас подобрали на пути!"
Темнота окружала меня, был полный штиль. Я автоматически гребла в
нереальном недвижимом вязком пространстве, и черные очертания стен берегов
смыкались впереди узкой полоской далекого горизонта.
К пологому мысу Озерный я подплывала уже при свете раннего утра.
Видимо, начинался отлив, так как, ориентируясь по берегу, видела, что
продвигаюсь медленно. "Заверну за мыс и отдохну", - решила я. Но за
поворотом я узрела баржу, и это придало мне сил. "Вот класс, догнала! Вот
повезло-то!" - ликовала я. Было пять часов утра.
Но оказалось, что на барже приехали школьники из Анадыря на пикник, они
арендовали это судно и ловили здесь рыбу. Я поспела как раз к копченой
нельме. К моей программе максимум школьники и их руководитель отнеслись
скептически. "На этом (маленьком каяке) - до океана? Нет, не дойдете". Я не
стала спорить и спокойно поведала о программе минимум.
Хотелось плыть дальше. Но, проплыв меньше километра, я поняла, что
обессилела и практически не двигаюсь вперед - уже сильно чувствовался отлив.
На берегу я растянула палатку на половинках весла, иначе комары не дали бы
мне отдохнуть. Берег был абсолютно открытый, тундровый, лишь вдали на склоне
холмика начинались редкие кусты. Жарило солнце, и, хотя я не ставила
плотного тента, даже под тонким парашютным капроном моей палаточки стало
невыносимо душно.
Заснуть так и не удалось. Окончательно на чукотское время я еще не
перешла, да и столько энергии скопилось во мне за время сидения в Анадыре,
что я готова была свернуть горы. И разве можно спать днем, когда "погода
стоит"... Шум моторки вывел меня из полусонного оцепенения. Схватив бинокль,
я выскочила наружу. Моторка шла в сторону Анадыря. Женщина-пассажирка тоже
смотрела на меня в бинокль. "Сегодня суббота, наверное на выходные в город
едут, завтра вечером обратно, а я уже доберусь до Канчалана..."
Я поплыла, хотя и был отлив. Было безветренно, но я долго и тяжело
гребла, наискосок пересекая лиман с левого берега на правый, кратчайшим
путем стремясь достигнуть поворотного мыса. Мыс, казалось, не приближался. В
какой-то момент я ощутила, что силы резко покинули меня. Так бывает на лыжне
стокилометрового марафона, если вовремя не перекусишь, пока еще совсем не
выбился из сил, внезапно наваливается усталость и просто "встаешь", резко
теряешь скорость. Я напрямик поплыла к берегу. Каких-то полтора-два
километра, но как же долго я добиралась до него!
Вода здесь была мутной - берег был низкий, болотистый, торфяной и легко