"Вулкаций Галликан, Юлий Капитолин. Властелины Рима " - читать интересную книгу автора

не оставил бы после себя сына. (5) Мало того, что люди разного возраста,
разного пола, всякого состояния и звания воздавали ему божеские почести,
святотатцем считался тот, кто не имел в своем доме его изображения, хотя по
своим средствам мог или должен был иметь его. (6) И ныне еще во многих домах
среди боговпенатов стоят статуи Марка Антонина. (7) Немало было людей,
которые, вещая, объявляли, что в сновидениях он предсказал им много верного
о будущем. (8) Поэтому ему был воздвигнут храм, даны антониновские жрецы,
товарищество, фламины и все то, что с древних времен назначалось
обожествленным.
XIX. (1) Некоторые говорят - и это кажется правдоподобным, - что Коммод
Антонин, его преемник и сын, родился не от него, а был плодом прелюбодеяния,
и добавляют к этому такую, живущую в народной молве, сказочку. (2) Както раз
Фаустина, дочь Пия и жена Марка, при виде проходивших мимо гладиаторов
воспылала любовью к одному из них - и после долгих страданий, причиненных
любовным недугом, призналась в своей любви мужу. (3) Когда Марк обратился к
халдеям,[138] они дали совет убить этого гладиатора с тем, чтобы Фаустина
омылась его кровью и потом возлегла с мужем. (4) Когда это было сделано,
Фаустина, правда, освободилась от любви, (5) но на свет появился Коммод -
скорее гладиатор, чем император: будучи императором, он выступал публично
перед народом почти тысячу раз в гладиаторских боях, как это будет указано в
его жизнеописании. (6) Этот рассказ считается правдоподобным на том
основании, что сын столь безупречного государя отличался такими нравами,
какие чужды даже любому учителю гладиаторов, любому актеру, любому из тех,
кто выступает на арене, наконец, любому человеку, в котором, как в помойной
яме, соединены всякая грязь и преступление. (7) Многие говорят и так, что
Коммод - вообще плод преступной любви: ведь хорошо известно, что в Кайоте
Фаустина выбирала себе любовников из матросов и гладиаторов. (8) Когда Марку
Антонину говорили о ее поведении, предлагая развестись с ней, если он не
хочет казнить ее, он, говорят, сказал: "Если я разведусь с женой, то нужно
возвратить ей и приданое".[139] (9) А что другое могло считаться приданым,
как не императорская власть, которую он получил от тестя, будучи им
усыновлен по воле Адриана? (10) Но жизнь хорошего государя, его
безупречность, уравновешенность и благочестие имеют такую силу, что
ненависть, которую вызывают к себе его близкие, не может затмить его славы.
(11) Словом, Марку Антонину не могли повредить ни его сынгладиатор, ни
распутная жена, так как он оставался всегда верен себе и ничьи нашептывания
не могли его изменить. (12) И до нашего времени на него смотрят как на бога,
каким он и Вам самим, святейший император Диоклетиан, казался и прежде,
кажется и теперь: ведь Вы чтите его среди ваших божеств не так, как прочих,
а особенно, и часто говорите, что своим образом жизни и милосердием вы
хотите сравняться с Марком, превзойти которого в философии не мог бы сам
Платон, если бы вернулся к жизни. Но об этом кратко и сжато.
XX. (1) Вот что произошло в правление Марка Антонина после смерти его
брата. Прежде всего тело последнего было перевезено в Рим и похоронено в
усыпальнице предков,[140] (2) ему были назначены божеские почести. Затем,
выразив признательность сенату за обожествление брата, Марк незаметно
намекнул, что все военные планы, благодаря которым были побеждены парфяне,
принадлежали лично ему. (3) Кроме того, он добавил несколько слов, в которых
намекнул, что теперь, наконец, он как бы приступит к управлению
государством, так как удалился тот, кто обнаружил свою нерадивость. (4) И