"Александр Галич. Матросская тишина (Драматическая хроника в четырех действиях)" - читать интересную книгу автора

Давид (яростно). Папа!
Шварц. Ну, не важно... Вы приятель Давида?
Давид. Иван Кузьмич - секретарь партийного бюро консерватории.
Шварц. Вот как? (Вскочил, протянул Чернышеву руку.) Извините, будем
знакомы! Шварц, Абрам Ильич... Папа Давида.
Чернышев (улыбаясь). Об этом я уже догадался.
Шварц. Я очень рад познакомиться с вами, товарищ Чернышев. Очень рад.
Что вы скажете про Давида? Как он учится?
Чернышев. Хорошо учится.
Шварц. Да? И его ценят? К нему подходящее отношение?
Давид. Папа, перестань!
Шварц. Почему? Почему я должен перестать? (Покачал головой.) Нет,
друзья мои, когда всю жизнь ты думаешь только о том, чтобы твой сын вышел в
люди, так ты имеешь право спросить: стоило тебе думать, и работать, и
мучиться - или не стоило? Пришла, как говорится, пора - собирать пожитки и
кончать ярмарку. И вот я хочу знать: с пустыми руками я уезжаю или нет?
Понимаете?
Чернышев. Понимаю.
Шварц (взволнованно). Нет, товарищ Чернышев, извините, конечно, но вы
этого никогда не поймете как следует! Чтобы такое понять, нужно родиться в
Тульчине, на Рыбаковой балке. И как господа бога бояться околоточного
надзирателя. И ходить на вокзал смотреть на дальние поезда. И прятаться от
погрома. Нужно влюбиться в музыку за чужим окном и в женский смех за чужим
окном. Нужно купить на базаре копилку, глиняную копилку, на которой фантазер
вроде тебя написал красивую цифру - миллион! И положить в эту копилку рваный
рубль! На эти деньги ты когда-нибудь будешь учить сына, если бог позволит
тебе иметь детей!.. А-а! (Махнул рукой.) Можно, я поцелую тебя, Давид?
Давид (грубо). У меня насморк.
Хана. Давид!
Шварц. С насморком нельзя целовать девушек. Ханочку нельзя целовать с
насморком, а папу можно. Ну, ничего, ничего... Кушайте чернослив. Я,
наверно, очень много говорю. Но это просто потому, что я взволнован. Я почти
три года не видел Давида... И я, стыдно признаться, в первый раз в жизни в
Москве.
Чернышев. Нравится?
Шварц. Не знаю... Понятно - нравится... Но я еще ничего не видел. Прямо
с вокзала - сюда. Завтра ты меня поведешь, Давид, в Третьяковскую галерею. А
потом в Мавзолей Ленина. А потом в Парк культуры... У меня записана вся
программа! Да, а в Большой театр трудно попасть?
Хана. Трудно.
Шварц. А что если мы попросим товарища Чернышева? Вы не сумеете нам
помочь, товарищ Чернышев?
Чернышев. Постараюсь.
Шварц. Большое спасибо! (Внезапно нахмурился.) И потом, у меня есть еще
одно дело... Вы понимаете, дети мои, посадили Мейера Вольфа!
Хана. Дядю Мейера? За что?
Шварц. Деточка моя, кто это может знать? "За что?" - это самый
бессмысленный в жизни вопрос! (Обернулся.) Понимаете, товарищ Чернышев, этот
Вольф - одинокий, больной человек... Ну, и мы собрались - несколько его
друзей - и написали письмо на имя заместителя народного комиссара товарища