"Александр Галич. Матросская тишина (Драматическая хроника в четырех действиях)" - читать интересную книгу автора

За окном по улице проходит отряд. Торжественно и грозно гремит марш:

Мы идем боевыми рядами,
Дело славы нас ждет впереди,
Знамя Ленина реет над нами,
Имя Ленина мы несем в груди...

Давид (тихо). Неужели все-таки возьмут Мадрид? Тогда это конец, Иван
Кузьмич? Да?
Чернышев. Нет, не конец. Совсем не конец. Боюсь, только начало!
(Разломил бутерброд, протянул половину Давиду.) Хочешь?
Давид. Нет, спасибо!
Чернышев. Дело хозяйское! (С наслаждением принялся за еду.) Так вот,
Давид, ты насчет Всесоюзного конкурса скрипачей слыхал что-нибудь?
Давид (насторожился). Слыхал.
Чернышев. У нас по этому поводу в консерватории был нынче ученый совет.
Составляли список - кого пошлем.
Давид. Ну?
Чернышев. До седьмого пота спорили. Каждому, конечно, хочется, чтобы
его ученика послали, это вполне естественно. Ну а я, как тебе известно, не
музыкант, я в подобные дела обычно не вмешиваюсь... Но как-то оно так
сегодня вышло, что предложил я твою кандидатуру...
Давид (восторженно). Иван Кузьмич!
Чернышев. Погоди! Предложил, знаешь, и сам не рад. Такую на тебя
критику навели, только держись! И молод еще, и кантилена рваная, и то, и
другое...
Давид (упавшим голосом). Иван Кузьмич!
Чернышев (улыбнулся). Погоди огорчаться! Включили тебя. (Погрозил
пальцем.) Но только смотри! Насчет кантилены - ты подзаймись! Ведь не зря
люди говорят, что хромает она у тебя... Да я и сам вижу. Ты подумай об этом,
Давид, подтянись!
Давид (с силой). Я как зверь буду заниматься! И сейчас, и летом, и
осенью! (После паузы.) А еще кого наметили, Иван Кузьмин?
Чернышев. Всего пять человек.
Давид. И Славку Лебедева?
Чернышев (нахмурился). Нет.
Давид. Нет? Но, Иван Кузьмин, вы поймите, надо же разобраться - ведь
ничего же, в сущности, не известно...
Чернышев (сухо). Разберутся...
Давид. Кто? Когда?
Чернышев (помолчав, сдержанно). Видишь ли, Давид, я семнадцать лет в
партии. И я привык верить: все, что делала партия, все, что она делает, все,
что она будет делать, - все это единственно разумно и единственно
справедливо. И если когда-нибудь я усомнюсь в этом - то, наверно, пущу себе
пулю в лоб! (Снова помолчав.) А у тебя есть отец?
Давид (сжался). Есть.
Чернышев. Чем занимается? Музыкант?
Давид. Да, музыкант... Вернее, не совсем музыкант, а ОН... (Мучительно
подбирая слова, он выпаливает неожиданно для самого себя.) Он дирижер!
Руководит оркестром в кино... Знаете - который перед сеансом играет!