"Александр Галич. Матросская тишина (Драматическая хроника в четырех действиях)" - читать интересную книгу автораТаня. В общем, я ухожу... Через час вернусь. Хотите, Славочка, я пирамидона вам принесу? Лебедев. Спасибо, у меня есть. Большое спасибо. Таня (наклонилась к Лебедеву). Славочка, вы очень хороший человек! Правда, правда! И вот что - можно, я вам буду говорить "ты"? (Засмеялась.) Мальчики, сидите и ждите - я скоро вернусь, и мы что-нибудь вместе придумаем! (Снова засмеялась, перекружилась на каблуках и исчезла.) Долгое молчание. Лебедев. Никто не спрашивал меня? Давид. Нет, никто. Лебедев. Голова смертельно болит... А Таня откуда знает? Ты ей сказал? Давид. Да. Лебедев. Ну, правильно. Я ведь и не скрываю... Черт, голова как болит! Весь день нрошатался но городу! Все думал! Давид. О чем? Лебедев. Об отце. Ты пойми, ведь я не просто любил его. Я им всегда гордился. И всегда помнил о нем. Даже на зачете, когда Чайковского играл, - помнил о нем. О том, что это он научил меня говорить, читать, запускать змея, переплывать Волгу... Давид (вспыхнув). Перестань! Лебедев. Что ты? Давид (помолчав). Ничего. Извини. должен? Давид. Должен. Лебедев. Почему? Давид. Потому, что ты комсомолец... Лебедев (резко). А я не комсомолец! Давид (опешил). Что-о? Лебедев. Меня исключили сегодня. И со стипендии сняли. Вот, брат, какие дела! Давид (недоверчиво). Врешь! (Поглядел на Лебедева, сжал кулаки.) Ну, это уж слишком! Это ерунда, Славка! Лебедев (взорвался). Да? А что не слишком? На каких весах это меряют, что слишком, а что не слишком?! (Поморщился.) Черт, как болит голова! А в общем, Додька, тяжело! Очень тяжело. Из консерватории придется, конечно, уйти. Давид. Ты шутишь? Лебедев (усмехнулся). Разве похоже? Нет, не шучу. У меня в Кинешме мать, сестренка маленькая - мне помогать им теперь надо... Уйду в какое-нибудь кино... Давид. В какое кино? Лебедев. Ну, в оркестр, который перед сеансами играет... Что я "Кукарачу", что ли, сыграть не смогу?! В дверь стучат. |
|
|