"Вл.Гаков. Четыре путешествия на машине времени " - читать интересную книгу автора

умершего человека.
Природе словно захотелось поэкспериментировать и соединить все мыслимые
прогностические таланты в одном человеке. Как будто фантастическое окно во
времени открылось перед ним, явив картины будущего. Не все он понял, не все
разглядел, а многое из увиденного попытался переложить на понятный ему язык,
да не всегда удачно... Но видел же! Видел эти летающие и плавающие под водой
механизмы, эти гигантские энергии, подвластные человеку, видел мир, где люди
занимались не взаимным истреблением и не подсчетом барышей, а читали книги,
спорили, думали...
Второго такого человека история нам не явила. Как одинокий маяк в ночи,
книга его указывала путь другим, пришедшим позже.
Через сто лет после "Новой Атлантиды" там же, в Англии, анонимно
выходит другая знаменитая книга - "Путешествия в некоторые отдаленные страны
света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких
кораблей".
Великий фантазер и сатирик Джонатан Свифт оказался еще и настоящим
провидцем в своем роде (хотя и относился к собственным прогнозам с
нескрываемо иронией). Его безумные академики-лапутяне среди всего прочего
"открыли две маленькие звезды или спутника, обращающихся около Марса, из
которых ближайший к Марсу удален от центра этой планеты на расстояние,
равное трем ее диаметрам, а более отдаленный находится от нее на расстоянии
пяти таких же диаметров. Первый совершает свое обращение в течение десяти
часов, а второй в течение двадцати одного с половиной часа"... Эти-то
несколько строк и породили фантастические догадки насчет Свифта - вроде
"посещения из будущего".
Было отчего предаться фантазиям! Когда американский астроном-самоучка
Асаф Холл спустя полтора века открыл спутники Марса, он был потрясен. С
расстоянием Свифт ошибся (для Фобоса - в два раза, для Деймоса - в полтора),
но вот периоды обращения спутников угадал поразительно: абсолютная ошибка в
первом случае составила 25%, а во втором 30%. Не говоря уж о такой мелочи,
как сама догадка относительно двух спутников...
И другие занятия членов академии в Лагадо, столице Лапуты, кажутся не
столь безумны, если взглянуть на них сквозь призму XX века. Один академик у
Свифта пережигает лед в порох и готовит трактат о ковкости огня - что ж,
абракадабра вполне в духе язвительнейшего сатирика своего времени. Но как бы
изумился Свифт, если бы, оказавшись в XX веке, вдруг в технологии добычи
дейтерия из воды узрел воплощение первой идеи, а в "токамаках" - второй (чем
не "наковальня" для "ковки пламени"!). Некий прожектер в Лагадо был занят
проблемой практического использования паутины, однако в 1899 году для
покрытия корпуса дирижабля было изготовлено несколько метров паутинной
ткани, которая годом позже произвела сенсацию на Всемирной выставке в
Париже... Оказывается, и самые безумные идеи могут пригодиться!
Маяки разделяли не десятилетия - века. И новая литература, которой
позже присвоят привычное ныне имя "научная фантастика", появилась с большим
временным интервалом после пионерских сочинений Мора, Кампанеллы и Бэкона.
На всем протяжении ее исторического пути шли на свет маяков отдельные
провидцы. А заработали, набирая ход, шестерни и маховики технического
прогресса, и содержащие прогностические идеи книги пошли потоком.
Эпизодические броски в незнаемое приобрели зримые очертания
целенаправленного, неудержимого в своем напоре штурма Будущего.