"Елена Гайворонская. Тет-а-тет " - читать интересную книгу автора

баталий простынях Рита ласково провела коготками по груди Макса и
проворковала:
- По-моему, мы идеальная пара...
- Точно, - умиротворенно согласился Макс и смежил веки, чтобы
провалиться в сладкий сон.
- Почему бы нам не пожениться? - предложила она. - Мы могли бы вместе
переехать в Париж навсегда.
Сон как рукой сняло.
- Да, конечно, почему бы нет? - промямлил Макс. - Надо подумать...
Давай поговорим об этом завтра, о'кей?
- Хорошо, - холодно отозвалась Рита и отвернулась к стене.
А Макс долго не мог уснуть. Лежал с открытыми глазами и думал:
возможно, Париж стоит мессы, но как быть с утраченной свободой?


***

Когда Максим вернулся, ему сообщили о болезни тетки.
- Что с ней? - всполошился он.
- В больницу попала с давлением, но вроде обошлось - уже выписали.
Съездил бы к ней, что ли? - сказала мать. - Все-таки не чужая. Может, надо в
аптеку сбегать, воды подать. А то от папаши твоего толку никакого. А меня с
работы не отпустят.
- Конечно, съезжу, о чем речь? - с готовностью отозвался Максим. -
Только возьму книги, заодно летнее задание там сделаю.
- Уж сделай, - ехидно подколола его мать, - а то больше негде.
Максим пропустил ее колкость мимо ушей. Он понимал, что мать не может
привыкнуть к тому, что ее мальчик вырос и живет теперь своей жизнью,
совершенно не похожей на жизнь родителей и на их представления о
правильности и разумности бытия. Вот и духи, которые Максим привез из
Франции, бережно убрала в сервант. Макс недоумевал: вещью надо пользоваться,
а не выставлять ее напоказ. К чему эти немецкие сервизы за стеклом, если из
них никто не ест, эти ковры на стенах, если им место на полу. На стены надо
вешать картины! Мама начинала спорить, горячиться, рассуждать о
рачительности и бережливости, о великих трудах, с которыми все наживалось.
Максим не соглашался. Он считал, что приобретения должны служить хозяевам,
доставлять им удовольствие, иначе они не имеют смысла. Уже после он понял,
что удовольствие все получают от разного, он - от использования, родители -
от обладания, и перестал вступать в дебаты.
Перед поездкой решил навести порядок на письменном столе, заваленном
лохматыми бумагами без срока давности, старыми журналами, газетными статьями
и прочей дребеденью. В кучку мусора полетели пожелтевшие листки, школьные
тетрадки, прошлогодние шпаргалки, использованные блокноты и черновики -
удивительно, сколько хлама производит человек за довольно короткий отрезок
времени! Обрывки записей, устаревшие брошюры, конверт с московским
штемпелем, подписанный острым полудетским почерком...
Рука замерла в воздухе, мелко заплясала, запрыгали перед глазами буквы,
выведенные синими чернилами шариковой ручки. Конверт не был вскрыт. Максим
попытался аккуратно его расклеить, но бумага не послушалась его. Ножниц
рядом не оказалось, он неровно разорвал верх, вытащил листок в линейку из