"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

обмывать гибкое маленькое тело.
- Опять вся юбка в чернилах, - сказала она. - Нельзя ли быть
поаккуратнее?
- Я очень сожалею, - ответила девочка без_ тени сожаления. Сквозь сон
она чувствовала, как благословенная вода стекает по ее рукам, струйками
бежит по смуглому животу. - Неферу-хебит тоже пожурила меня за выпачканную
юбку. Но я правда не знаю, как вышло, что чернила пролились опять.
- Урок прошел хорошо?
- По-моему, да. Мне не очень нравится школа. Слишком много надо
запоминать, и я все время жду, что Хаемвиз вот-вот набросится на меня. И еще
мне не нравится, что там нет других маленьких девочек.
- Есть ее высочество Неферу.
- Это совсем не то. До глупого хихиканья мальчишек ей дела нет.
Нозме фыркнула. Ее так и подмывало сказать, что Неферу вообще ни до
чего нет дела, но она вовремя вспомнила, что эта ясноглазая хорошенькая
малышка, которая, широко зевая, бредет к постели, - любимица великого
фараона и, без сомнения, выбалтывает ему каждое слово, услышанное в детской.
Нозме не одобряла никаких отступлений от традиции, и потому сама идея
обучения девочек, пусть даже они царские дочери, вместе с мальчиками служила
для нее источником постоянного раздражения. Но фараон сказал. Фараон хотел,
чтобы его дочери были образованными, и они стали образованными. Нозме
проглотила ересь, которая так и рвалась у нее с языка, и наклонилась
поцеловать маленькую ручку.
- Доброго сна, царевна. Что-нибудь еще нужно?
- Нет. Нозме, Неферу пообещала повести меня после сна в зверинец.
Можно?
Эта обычная просьба, столь же предсказуемая, как ненасытная любовь
девочки к сладкому, вызвала у Нозме редкую для нее нежную улыбку.
- Разумеется, только возьми с собой рабыню и стражника. А теперь спи.
До скорой встречи.
Она сделала знак двум рабыням, молчаливо застывшим в темном углу, и
вышла из комнаты.
Блестящие от пота негритянки подошли ближе, и их опахала беззвучно
закачались над головой Хатшепсут.
Легкие воздушные волны одна за другой катились над ее телом, пока она
лежала и смотрела, как, чуть посвистывая, колышутся перья, но вот ощущение
безмятежного покоя овладело ею целиком. Ее глаза закрылись, и она
повернулась на бок. Жить так приятно, хотя Нозме и покрикивает иногда, а
Тутмос все время дуется.
"И чем он опять недоволен? - засыпая, подумала она. - Я бы хотела быть
солдатом, учиться стрелять из лука и бросать копье. Мне бы понравилось
шагать с другими воинами в строю и сражаться".
Над ее головой кашлянула нубийка, из-за соседней двери донесся скрип и
протяжный вздох - это опустилась на свое ложе Нозме. Небольшой черного
дерева валик приятно холодил шею Хатшепсут, и скоро она отправилась в
плавание по реке грез. И заснула.
Когда она проснулась, солнце стояло высоко, но уже не обжигало. Вокруг
нее отряхивал летаргию дневного сна дворец, неуклюже, точно бегемот из
грязи, поднимаясь вечеру навстречу. На кухнях болтали, гремя посудой,
повара; из коридоров неслись смех и шарканье многочисленных ног. Когда она,