"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

Солнце наконец заходило. Путешествие Ра близилось к концу,
огненно-красный след его раскаленной барки уже тянулся над царскими садами,
когда Хатшепсут отправилась приветствовать отца. Великий Гор сидел,
задумавшись, в кресле, его живот нависал над изукрашенным драгоценными
камнями поясом. Выпуклая, точно бочонок, грудь горела золотом, а над
массивной головой пламенел в косых лучах небесного отца вздыбленный символ
царской власти.
Тутмос I старел. Ему уже перевалило за шестьдесят, но он по-прежнему
производил впечатление человека, обладающего непомерной бычьей силой и
упорством, за что и получил от предшественника крюк и плеть, при помощи
которых потопил в крови последние притязания гиксосов на владычество.
Простой народ Египта любил Тутмоса без меры, видя в нем истинного бога
свободы и отмщения, при котором граница страны стала существовать на деле, а
не только на словах. Его военные кампании были тактически безупречны, они
принесли богатую добычу жрецам и народу и, что еще важнее, обеспечили
безопасность землепашцам и ремесленникам, которые отныне могли спокойно
заниматься своим делом. В свое время он был генералом армии фараона
Аменхотепа, который обошел родных сыновей и возложил двойной венец на голову
Тутмоса. Не знал Тутмос и жалости. Ради того, чтобы жениться на дочери
Аменхотепа, Ахмес, и тем самым узаконить свое право на престол, он оставил
жену. Оба его сына от первого брака, теперь уже взрослые мужчины, закаленные
в боях ветераны, служили в армии отца, охраняя границы его царства. Пожалуй,
ни один фараон не пользовался такой безграничной властью и любовью
подданных, как Тутмос, но привычка повелевать не смягчила его характер. Его
воля была по-прежнему тверда и неколебима, как гранитная плита, под ее
защитой страна сначала зализывала раны, а теперь жила и процветала.
Тутмос с женой в окружении рабов и писцов сидел на берегу озера и
отдыхал перед обедом, глядя на розовую рябь, поднятую на поверхности воды
закатным ветерком. Когда босая Хатшепсут неслышно подошла к нему по теплой
траве, он говорил со своим старым другом Аахмесом пен-Нехебом. Тот стоял
перед ним, неловкий, как школьник, смущение проглядывало в каждой линии его
осанистой фигуры. По всему было видно, что Тутмос недоволен. Он не отрывал
взгляда от воды, голос фараона долетал до Хатшепсут всплесками раздражения:
- Ну же, пен-Нехеб, разве мало дней провели мы с тобой на поле боя и
вне его? Тебе нет нужды меня бояться. Я хочу услышать твое мнение, а не
видеть, как ты переминаешься передо мной с ноги на ногу, словно нашкодивший
мальчишка. Разве я не задал тебе простой вопрос? И разве я не заслуживаю
простого, понятного ответа? Доложи мне, каковы успехи моего сына, и сделай
это сейчас же.
Пен-Нехеб откашлялся.
- Ваше величество, вы и впрямь осыпали вашего покорного слугу
незаслуженными благодеяниями, и если вашему покорному слуге случится вызвать
ваш гнев, примите заранее извинения вашего покорного слуги...
Унизанная кольцами рука Тутмоса со стуком опустилась на подлокотник
кресла.
- Хватит играть со мной в игры, дружище. Я знаю твою гордость, но я
знаю и твои таланты. Так будет он солдатом или нет?
Пен-Нехеба под черным коротким париком прошиб пот. Он незаметно
почесался.
- Ваше величество, позвольте мне заметить, что его высочество обучается