"Станислав Гагарин. Десант в прошлое" - читать интересную книгу автора

санитары и спасательные отряды, которые были направлены командованием, уже
знавшим о взрывах в катакомбах.
- Вы сказали - "взрывах"?
- Да. Ранним утром раздался второй взрыв. Он обрушил своды туннеля на
головы удирающих из Понтийска гитлеровцев. Взрыв был такой силы, что туннель
перестал существовать вовсе. В момент взрыва в горе проходил воинский эшелон
с фашистами. Все вагоны, набитые гитлеровцами, так и остались в Лысой Голове
навечно. После освобождения города туннель не взялись даже восстанавливать,
это оказалось нецелесообразным, и дорогу пустили по поверхности Лысой
Головы.
- Ну, а остальные четверо?
- Поначалу их было семеро. После взрыва они долго и тщетно искали выход
на поверхность. Вскоре стало трудно дышать. Люди совсем отчаялись увидеть
когда-нибудь белый свет, и вдруг раздался второй взрыв. Когда оглушенные
партизаны пришли в себя, то почувствовали приток свежего воздуха. Значит,
решили партизаны, где-то образовался новый ход. Так и было, ход отыскали и
через него выбрались к жизни. Но теперь их оставалось только четверо. Трое
партизан остались под грудой камней. Такие вот дела...
- И это все, кто спасся?
- Нет. Я знаю одного коренного понтийца, тоже спасшегося из катакомб. У
него есть сведения, что кое-кто выбрался в других местах. Но он был контужен
во время первого взрыва и помнит все весьма смутно. Рассказывает, что его
все время кто-то тащил на себе, вроде бы его дружок по отряду и сосед по
улице, оба они были рыбаками, но друг его числится без вести пропавшим.
- А руководство отряда?
- Вроде бы все погибли. Правда, совсем недавно я узнал, что в Понтийске
со времен войны остался еще один человек, кажется, он был заброшен в
катакомбы с Большой земли и ведал у партизан разведслужбой. Он был тяжело
ранен при освобождении города, по ранению демобилизован и остался в
Понтийске. Мне не было известно, где находился этот человек во время
взрыва - в катакомбах или в городе, и я написал ему письмо с просьбой
посетить музей. Он заходил однажды, но очень торопился, обещал зайти еще и
вот не зашел до сих пор.
- Как его зовут?
- Миронов. Сергей Николаевич Миронов.
- Он не придет к вам больше, - сказал Леденев. - Миронов погиб.
- Как "погиб"? - вскричал директор музея. - Но ведь...
- Несколько дней тому назад Сергей Николаевич Миронов погиб. Несчастный
случай.
- Да... Как же так? А я надеялся с его помощью прояснить кое-какие
детали, - сказал директор. - Оборвалась еще одна ниточка. И человека жалко.
Он был такой веселый, жизнерадостный.
- Жалко, - согласился Леденев. - Я тоже его знал, Юрий Иванович. Но мне
кажется, что я смогу вам помочь. В ответ на вашу любезность, с какой вы
позволили мне ознакомиться с музейными документами, я, по-видимому, найду
для вас человека, который кое-что добавит к раскрытию тайны катакомб Лысой
Головы.
- Буду вам весьма признателен. У меня при высадке десанта в Понтийске
погиб отец, старший лейтенант морской пехоты Гавриков, его имя есть на
мраморной плите у братской могилы. Иван Яковлевич Гавриков. Потому-то все,