"Станислав Гагарин. Десант в прошлое" - читать интересную книгу автора

вам Пашка трепку?
- Какой Пашка? - спросил Юрий Алексеевич.
Ковтун сидел у тумбочки и подбривал бороду опасной бритвой, заглядывая
в круглое зеркальце, приставленное к флакону одеколона "Шипр". Разговаривал
он с Леденевым, не поворачивая к нему головы.
- А наш главный, - отозвался Иван Никитич. - Он же мой племянник. И
учился у меня. Мог бы стать хорошим психиатром, а вот взялся за курортное
дело... Тоже надо, конечно, но...
Он закончил бритье и стал мыть прибор в раковине умывальника. Леденев
сел на койку и развернул купленные в городе газеты.
- А верно, где вас носит все время? - спросил полковник. - В городе вы
впервые, знакомых у вас быть не должно, на ловеласа не похожи, хотя успехом
у женщин должны пользоваться, ваш тип их привлекает... Если б вы не были
отдыхающим, я б вас не спрашивал, понятное дело, а так... Впрочем, можете не
отвечать - и извините меня за любопытство.
- Нет, отчего же, - сказал Юрий Алексеевич, - я действительно в отпуске
и на самом деле приехал подправить здоровье в санаторий. Но по дороге сюда
произошло вот что...
И Леденев рассказал Ивану Никитичу Ковтуну о дорожном происшествии.
- Да, загадочная история, - проговорил полковник, убирая бритвенные
принадлежности в ящик тумбочки.
- Вот я и пытаюсь независимо от работников милиции проникнуть в ее
суть...
- Послушайте, - сказал Ковтун, - а вам не приходило в голову, что все
эти события как раз по вашей части, по линии органов государственной
безопасности?
- Что вы хотите этим сказать? Уж не считаете ли вы убийство Миронова
делом рук иностранной разведки?
- А почему бы и не так? Может быть, его необходимо было устранить.
Скажем, отказался работать на своих хозяев, и еще какие причины... По
крайней мере в литературе о шпионах вы найдете кучу таких примеров. Так что
вам, Юрий Алексеевич, прямой резон этим заняться, а я бы с удовольствием
стал помогать...
- Вам, по-видимому, не дают покоя лавры доктора Ватсона, - сказал
Леденев. - А мне вы, конечно, отводите роль Шерлока Холмса?
- Безусловно, - подтвердил Иван Никитич и рассмеялся. - Нет, попросту
говоря, меня заинтересовала эта история. И как врача, и как любителя
детективной литературы. Судя по тому, что вы рассказывали о Миронове, я не
могу согласиться с версией самоубийства.
- Я тоже.
- Знаете, Юрий Алексеевич, мне приходилось встречаться с подобными
аномалиями в человеческой психике неоднократно. Меня не раз привлекали к
участию в дознании по таким делам, беседовал я и с покушавшимися на свою
жизнь, когда освидетельствовал их на предмет психической полноценности.
- И что вы думаете об этих самых аномалиях? - спросил Леденев.
- Видите ли, самоубийство - привилегия разумного существа. Очевидно,
разум обладает силой, способной одолеть главный фактор любой жизни -
инстинкт самосохранения. По всей вероятности, в основе каждого случая
самоубийства лежит точный расчет, трезвый подход к тому, что должно
совершиться. Случаи самоубийства в состоянии аффекта, когда решение приходит