"Мэтью Гэбори. Король пепла ("Хранители" #3)" - читать интересную книгу автора

была похожа на капитуляцию, но он чувствовал, что это была его последняя
возможность последовать в Харонию за своей матерью.
- Ты говоришь, что это волшебство необратимо, - сказал он. - Но...
насколько? Может быть, это лишь мой черед укрыться в тебе?
Она вздрогнула, явно удивленная и растерянная. Уверенность, в которой
она пребывала с начала разговора, пошатнулась, и в мутной воде ее глаз он
угадал слабость, воспоминание о родах и о тех нитях, что связывают мать с
сыном.
- Возможно, - согласилась она.
Она сохраняла осторожность, но в ее словах Януэль почувствовал
ободрение, будто, боясь отказать, она приглашала его продолжать, чтобы
убедить ее в обратном.
- Я не знаю, мне страшно, - признался он. - Решиться жить в тебе...
Знать, что мое тело исчезнет...
В свою очередь, он пытался отступить, но в глубине души решение было
уже принято. Его тело давно ему не принадлежало. Его сердце больше не
билось, а плоть стала полем битвы между его матерью и Волнами.
Предписание Завета, так часто волновавшее его, снова вспомнилось.
Ни одна искра не должна погаснуть.
Никогда еще эта фраза не была так верна. Искры его души стоили того,
чтобы отречься от тела, от этого рубища, с недавних пор внушавшего ему
отвращение. Он подумал о Шенде. Его страх рождался из воспоминаний об их
объятиях. Он боялся, что больше не сможет обнять ее, вдохнуть аромат ее
кожи, скользнуть пальцами по ее животу, по затылку. Боялся, что уже согласен
с этим и что ему остается удовольствоваться надеждой на встречу с
драконийкой в царстве снов.
- Возьми меня с собой, - приказал он. - Помести меня в своем сердце.
- Я... я не знаю, удастся ли мне это, - призналась она.
- Я рискну.
Он схватил ее руку и притянул ее к себе. Они замолчали и стояли,
прижавшись друг к другу, пока Зименц вдруг не появился на краю поляны.
Тень василиска протянулась до самых ног матери и сына. Он остановился,
на его фарфоровом лице застыла слабая улыбка.
- Мы приближаемся к Харонии, - сказал он.

ГЛАВА 2

Под покровом ночи жар пустыни сменился синей свежестью, опустившейся на
долину. Поднявшийся ветер сдувал с дюн ленты песка. Поначалу путники
принимали ветер с облегчением, хотя и знали, что позже он станет ледяным и
будет хлестать по их лицам с изнуряющей силой.
Коум слабо улыбнулся, видя изможденные от усталости лица своих
товарищей, прикрытые капюшонами. "Правильно делаете, что готовитесь бороться
с холодом", - подумал он. Паломники в серых одеждах возвышались вокруг него
словно камни, настолько медленным казалось их продвижение в темноте. Тем не
менее они шли, не останавливаясь, вот уже много ночей, движимые
неослабевающей решимостью. Без разговоров. Без жалоб. Такова была сила
Завета. Учение фениксийцев поддерживало их в страданиях.
Так было нужно. Они были последними из фениксийской лиги.
Коум вздохнул, и этот вздох тотчас растворился в ветре, словно желание,