"Мэтью Гэбори. Сердце Феникса (Хранители-1) " - читать интересную книгу автора

должно быть воздвигнуто на руинах дружбы.
- В таком случае ты совсем не уважаешь Силдина, - возразил старец. -
Ты полагаешь, что, обессмыслив его отъезд, поступишь как настоящий друг? Не
забывай, что у нас имеются враги. Посланник Алой Башни возбуждает всеобщую
зависть. Силдин добровольно подвергает себя опасности, и все это лишь для
того, чтобы открыть тебе путь к императору.
- Нет! - воскликнул Януэль. - Это неправда! Он не ведает об
опасности...
- Не лги самому себе! - оборвал его мэтр Игнанс. - Если Силдин твой
настоящий друг, он поймет, что твой поступок продиктован интересами лиги.
Хотя ты, быть может, сомневаешься в его верности?.. Мне было бы неприятно
осознать, что этот юноша желает использовать ритуал Возрождения Феникса
лишь для того, чтобы удовлетворить свое тщеславие.
- Я не вижу разницы, - вскричал Януэль, невольно отшатнувшись. Он был
до глубины души поражен проницательностью незрячего старца. - Вы пытаетесь
использовать меня против него.
- Взгляни правде в глаза, - мягко проговорил мэтр Фарель. - Мы всегда
отдавали себе отчет в том, что Силдин будет не состоянии совершить
Возрождение. Отстранив его от выполнения великого долга перед лигой, мы, по
сути дела, спасаем его от самого себя. Разумеется, я питаю уважение к его
бесспорному дару, но он таит в себе зло, против которого мы бессильны.
Силдин никогда не сможет отдать свое сердце, принеся его в жертву
Хранителям. Вы оба наделены жаждой жизни, но его жизнелюбие, в отличие от
твоего, направлено на себя самого, как и у обычных смертных. Ему никогда не
обрести ту силу духа, что живет в лучших фениксийцах, - вот те в любую
секунду с радостью пожертвовали бы собой ради Феникса.
Януэля бросило в дрожь. Разве Силдин не способен? Фениксиец,
обреченный на поражение?.. Эта мысль, как попавшая в силки птица, судорожно
билась в его сознании. Он уже не понимал, на что можно опереться. Доселе
незыблемые жизненные ориентиры рассыпались в прах.
Помолчав, Фарель провел рукой по поредевшим волосам и добавил:
- Если это поможет тебе принять правильное решение, то знай: Силдин
оказался не в состоянии совершить Великое Объятие.
Януэль вспомнил это испытание, может быть самое сложное из тех, через
которые должны были пройти ученики. Это был последний и самый ужасный опыт,
который предшествовал Возрождению самых больших Фениксов. Необходимо было
впустить Феникса внутрь себя, тело при этом превращалось в раскаленную
темницу. Заключенный внутри него Священный Пепел разгорался, корежа
внутренности, казалось, что ты вот-вот сгоришь заживо. За время пребывания
Януэля в Седенийской Башне так погибли двое учеников. Он отчетливо помнил,
какой нестерпимый смрад долгие дни после этого наполнял Башню.
От новой неправды он содрогнулся. Силдин утверждал, что совершил
Великое Объятие. Внутри лиги отношения учителя и ученика считались
неприкосновенной тайной. И взаимоотношения Силдина и мэтра Дирио не были
исключением. Никто не мог догадаться об обмане, если он и был. А раз так,
то может ли это влиять на его решение? Зачем наставники пошли на хитрость?
Могли ли они решиться использовать ни в чем не повинного юношу для
отвлекающего маневра, а на самом деле - отправить его, Януэля? Ведь
опасность, наверное, велика... И Януэль был убежден, что Силдин о ней
ничего не знал.