"Марк Фрост. Список Семи ("Артур Конан Дойль" #1) " - читать интересную книгу автора

визитер до сих пор стоит за дверью?
Доктор прислушался, чувствуя, как учащенно бьется его сердце и во рту
от непонятного страха появляется противный привкус. Все это ему было слишком
хорошо знакомо. Он встал из-за стола и взял из стойки у двери тяжелую
трость. Выставив вперед блестящий шар набалдашника, доктор резко распахнул
дверь.
То, что он успел разглядеть в полумраке освещенного газовым рожком
коридора - хотя, возможно, он вообще ничего не видел, - было, скорее всего,
лишь зацепкой для самоуспокоения: подгоняемая сквозняком, из холла
выпорхнула легкая тень. "Это похоже на взмах черного шелкового платка
мага", - подумал Дойл. Во всяком случае, так ему показалось в тот момент.
Коридор был пуст. Дойл не заметил ничего свидетельствовавшего о
недавнем присутствии здесь постороннего человека. Где-то поблизости
послышались заунывные звуки плохо настроенной скрипки; потом завопил
младенец, а с улицы, вымощенной булыжником, доносился цокот копыт.
"Это все из-за Блаватской, - решил он. - Вот что значит читать ее
белиберду после наступления темноты. Вероятно, я легко поддаюсь чужому
влиянию", - пробормотал доктор, удаляясь в свою комнату и запирая дверь. Он
поставил трость на место и вновь стал рассматривать конверт, который до сих
пор держал в руке.
Конверт был квадратным. Без какой-либо надписи. Дойл поднес его к
лампе, но бумага не просвечивала, и рассмотреть, что в нем, было невозможно.
Обычный конверт.
Достав саквояж, он вытащил острый ланцет и уверенным движением хирурга
вскрыл конверт. Тонкий пергаментный листок лежал у него на ладони. Никакой
монограммы или другого знака на листке не было, и все же было ясно, что
письмо мог отправить состоятельный джентльмен или благородная дама.
Развернув сложенный вдвое листок, Дойл прочел:

"Сэр,
Требуется Ваше присутствие по делу чрезвычайной важности и
срочности, имеющему касательство к мошеннической практике
спиритуалистов. Мне известно о Вашем сочувственном отношении к
людям, ставшим жертвами этих негодяев. Вы окажете поистине
неоценимую помощь тому, чье имя не может быть названо в этом
коротком послании. Как человека набожного и ученого, умоляю вас
не опаздывать и явиться вовремя. Жизнь невинного находится под
угрозой. Жду Вас завтра в восемь вечера в доме 13 по
Чешир-стрит.
Да благословит Вас Бог".

Дойл повертел листок в руках. Письмо было написано печатными буквами,
четко и разборчиво: писал человек, без сомнения, образованный. Перо словно
врезалось в податливый пергамент; почерк был твердый, с нажимом; писавший не
спешил, но и не раздумывал над каждым словом; все послание было пронизано
плохо скрытым страхом.
Это был не первый случай, когда он получал письмо с просьбой такого
рода. Деятельность доктора, направленная на разоблачение мошенничества
бесчисленных медиумов и их прихвостней, была хорошо известна в определенных
кругах Лондона. И хотя доктор не любил появляться в обществе и принимал