"Донован Фрост. Храм ночи ("Конан") " - читать интересную книгу автора

- А что немедийцы? - вновь спросил киммериец.
- На холме мы разглядели троих лучников, вначале приняв за разбойничий
дозор. Капитан велел отогнать их от дороги и дальше не преследовать. Однако,
когда мы разделались с этим сбродом на вершине того вот раздвоенного дуба,
показались было яркие огни. Укрепленный лагерь пограничной стражи Немедии
вон в том направлении, он слегка к югу от второй дорожной петли. С его башен
стали подавать сигналы дымом.
- Ну, вы-то чернокафтанники, но Ройл, он же ветеран, и капитан ваш
вроде как ученый. Это были сигнальные зеркала - дозор оповестил гарнизон, а
из укрепления уже попросили помощи. Мы же в трех днях пути от их столицы, а
все центральные провинции наводнены немедийскими войсками. Кром! Гарнизон
явно решил не возиться с нами. Численность отряда им уже известна -
отсидятся за стенами, тем временем подтянется пара-тройка полков, и начнут
гонять нас, как зайцев! - Конан повернулся к неподвижной колонне и крикнул:
- Галопом вперед! - и, уже обращаясь к гонцу - А ты - лети к капитану,
пусть пошлет к воротам укрепления полдесятка Драконов, и... пожалуй -
гербовый флажок Армледера.
Не подав виду, что изумлен, гвардеец развернулся и погнал своего коня
так быстро, будто за ним гнались огненные псы Нергала.
Рыцарство Аквилонии, Немедии и отчасти Бритунии имело свой этикет
ведения войн - один благородный дворянин с дружиной, желая выяснить
отношения с другим достойным дворянином, подъезжал под стены замка и вгонял
в ворота копье с гербовым флажком. Если вызов принимался, противники
сходились на заранее выбранном ристалищном поле неподалеку от твердыни.
Знатные рыцари бились друг с другом, равные по численности дружины так же
разбивались на пары, согласно иерархии и знатности. Такие сражения-турниры
остались со времен баронской вольницы прошлого века, ныне приструненной
королями, однако еще сохранившей традиции. Турниры эти были весьма долгими -
но редко кровопролитными. Пажи имели право уносить с ристалищного поля
раненых, пеший мог сражаться только с пешим, конный - с конным. Метательное
оружие воспрещалось, калечить и убивать слуг, коней и раненых считалось
величайшим преступлением и покрывало нарушившего турнирный этикет
несмываемым позором.
Конан презирал все эти, как он выражался, "петушиные бои", считая их
помпезным балаганом для ряженых глупцов.
Однако с традицией бороться почти невозможно, к тому же в свое время
Троцеро быстро разъяснил "молодому монарху", что во время баронских ссор в
дальних от Тарантии провинциях гораздо спокойнее, если происходит один-два
вызова "на гербовое копье", заканчивающееся парой-тройкой убитых,
несколькими десятками раненых, помятыми родовыми доспехами и взаимным
выкупанием пленных, чем когда враждующие аристократы мечутся с дружинами по
землям друг друга, сжигая деревни, вырезая скот, вытаптывая поля и штурмуя
каменные стены древних замков, с которых потоками льется расплавленный
свинец, кипящее масло и летят ливни стрел.
Теперь же, чуя, что хорошей драки не получится, Конан хотел вынудить
пограничный гарнизон и его командира, связанного "вызовом на копье" родовой
честью, вступить в схватку, не дожидаясь подмоги.
- Добрый турнир лучше пустой прогулки по тропе и поимки восьмерых
голодранцев.
Правда, вызвать на поединок несколько десятков порубежников с