"Иван Фролов. Люди без прошлого" - читать интересную книгу автора

- Ну что же, господа, пора, - уже другим тоном проговорил генерал и,
погасив сигарету, подошел к установке. - Ваша задача продемонстрировать
гостю из метрополии аппаратуру в действии. Итак, господин Муррей, смотрите и
спрашивайте.
- Вопросов пока нет.
- Тогда перейдем к демонстрации. У вас никого нет на очереди? - обратился
он к Кристи.
- Пока никого, генерал.
- Может, мне самому попробовать? - Бурнетти сел в кресло. - Какое
шикарное сиденье! Удобнее, чем у меня в кабинете. - Генерал поднялся.
- Вот уж никогда не думал о его удобстве, - пробормотал Кристи и тоже
уселся на сиденье установки. - Да, ничего, - и он рассмеялся.
- А теперь попробуйте вы, господин Муррей, - предложил генерал.
"Видно, теперь мне уже не избежать, - подумал Муррей. - Будь что будет!"
- С удовольствием, - сказал он.
Едва Пэн занял место в кресле, как металлические обручи, словно щупальца,
обвили его руки и ноги. Он инстинктивно дернулся. Обручи до боли впились в
тело.
"Все. Погиб". Ему хотелось заорать, но это было уже бессмысленно.
- Ну вот, газетчик сам залез в уготовленное для него кресло, -
ухмыльнулся генерал. - А я-то ломал голову, как его сюда заманить.
"И придумал записку с ложной аннигиляцией?" - мелькнуло в сознании Пэна.
- Вы - газетчик. Да, газетчик. Это нам известно. Помните, я сказал вам,
что в министерстве об этом аннигиляторе еще не знают. Вы не возразили. Между
тем в министерстве о нем известно очень многим. Вы вздумали шпионить? Хотели
развлекать читателей нашими тайнами? Ваша жизнь вне опасности, ха-ха, но мы
только сотрем лишнее из вашей памяти. У вас будет неплохая жизнь, господин
Муррей.
- Я нисколько не сомневался, генерал, что вы гуманный человек, - заставил
себя шутить Пэн. Глаза Бурнетти недобро сверкнули:
- Много скандальных фактов собрал?
- Безобидный материал! Не для печати...
- Вам не удастся выполнить вашу миссию. Жаль. Для некоторых слишком
суетных людей ваша статья была бы хорошим предупреждением. А то каждый
считает себя вправе протестовать, кричать о свободе слова, даже чего-то
требовать!
Генерал продолжал что-то говорить, но Муррея вдруг захлестнула острая
обида на свою неосмотрительность, на ошибку, допущенную так нелепо. Он бывал
в разных переплетах, беседовал с правителями Южной Африки, записывал
разглагольствования главаря общеевропейского союза фашистов, лично брал
интервью у диктатора Рангунии. Не раз находился на краю пропасти, и каждый
раз все кончалось благополучно. Но все до поры до времени.
- Пришел час расплаты, господин Муррей, - ехидничал генерал.
- Спасибо за заботу, господин Бурнетти.
- Вы не из трусливых, я так и думал. И все-таки расставаться с жизнью вам
нелегко. Я бы очень хотел знать, что испытывает человек в такой момент.
- Неужели и я получу вторую жизнь? Вознесусь в рай, - не переставал
шутить Муррей. - Буду на вас молиться?
По тому, как у Бурнетти задергалась щека, было видно, что хладнокровие
начало покидать его.