"Николай Фробениус. Лакей маркиза де Сада, или Каталог Латура " - читать интересную книгу автора

понимает все его мысли и чувства. Латур кивнул, он был горд.
Месье Леопольд приготовил суп, они молча поели, и мастер снова
закурил трубку, откинувшись в кресле. Он смотрел на тигра, и в его
пристальном взгляде появилось что-то грустное. Он обернулся к Латуру:
- Мне было двадцать два года, когда мы с братом приехали в Париж.
Латур вздрогнул: первый раз взрослый человек что-то доверял ему.
Почему он так с ним говорит, чего хочет? Но выражение глаз месье Леопольда
и звук его голоса подсказали Латуру, что мастер разговаривает сам с собой,
а он лишь предлог для этой беседы.
- Отец тогда еще был состоятельным человеком, он записал меня в
университет. Я жил на улице Сен-Жак, понимаешь, совсем рядом с медицинским
факультетом и анатомическим театром. Я был одержим жаждой узнать как можно
больше о внутреннем строении человеческого тела. Что скрывается под нашей
тонкой кожей? Я читал об этом все, что мог достать. Обнаружил интерес
художников Возрождения к трупосечению. Ты слышал, например, что
Микеланджело двенадцать лет провел в анатомическом театре, изучая строение
человеческого тела? Он знал, где находится каждый орган. Знал каждую жилку
на руке человека.
Месье Леопольд схватил руку Латура и сжал ее, чтобы подчеркнуть свои
слова. Латур перевел глаза на взволнованное лицо мастера.
- Рассказывайте дальше!
- Во время демонстраций трупосечения в анатомическом театре
лейб-хирург короля читал нам лекции. Я трудился день и ночь, чтобы стать
лучшим учеником этого строгого и любящего точность человека. И вот
наступил день, когда я сделал свое первое вскрытие. Мне попался труп
старика. Он умер от опухоли мозга. Я решил препарировать его мозг наиболее
трудным способом, мне хотелось проследить пути нервных волокон, чтобы
увидеть, где они проходят и где кончаются. Но мозг оказался слишком
мягким, а нервные волокна такими тонкими, что я нечаянно их перерезал.
Демонстрация не удалась. Потом я работал доктором в Париже, среди людей,
имевших достаточно денег, чтобы их не считали бедняками. Оперировал,
пускал кровь. А вечером возвращался в анатомический театр. У меня была
цель, я хотел стать великим анатомом, сделать великое открытие. Но в то
время было трудно найти трупы для вскрытия. И тогда я кое-что придумал.
Хотя мне не следовало этого делать.
- Что же вы сделали, месье?
- То, что облегчало мою работу.
- Я не понимаю.
Мастер помолчал.
- Анатомию я считал самым важным предметом на свете. Я до сих пор
вижу освещенный по ночам анатомический театр. Отблеск ламп в узких окнах.
Как правило, я был там один. Я дремал, сидя на скамье, и за неимением
трупов разглядывал атласы. Уж и не помню, как я оказался на кладбище
Невинно Убиенных, где бедняков хоронят в общих могилах. И стал по ночам
таскать оттуда трупы в анатомический театр. Месяц за месяцем я
препарировал свежие трупы, и просто чудо, что не заболел. Я делал научные
доклады, и мне уже прочили большое будущее. Однажды ночью я препарировал
мозг одной женщины, я смотрел на скальпель и на открывшуюся мне
светло-серую массу, потом мой взгляд скользнул по телу женщины, и я увидел
на коже следы болезни, которая убила ее. Я отложил скальпель и ушел. Была